– Не знаю. Может, все-таки попытаться уехать?
– Перестань, – Михаил Владимирович поморщился и махнул рукой. – Миша – младенец, няня – старуха, ни золота, ни денег нет. Знаешь, сколько это стоит – уехать? Да и не дадут нам, даже за деньги. Придется выживать здесь. И ты, пожалуйста, запомни раз и навсегда. Не было никаких трех случаев. Ося, Лидия Петровна, есаул Пищик выздоровели сами, с Божьей помощью. А есаула ты вообще не знаешь, никогда не встречала. Не было ничего. И цист нет. Все животные погибли, банки разбиты. Ты поняла меня, Танечка?
– Да, папа.
Фрица Радела ждали в пятницу. Три отставных офицера ФСБ из службы безопасности Кольта заблаговременно получили его фотографии и подробное описание внешности. Но старику Агапкину показалось этого мало. Он потребовал, чтобы все трое вечером, накануне прилета объекта в Москву, явились к нему для подробного инструктажа.
– Ты тоже изволь присутствовать, – предупредил он Кольта, – будешь сидеть и слушать.
Петр Борисович пытался возражать.
– Зачем? Я же не должен за ним следить! Пусть каждый занимается своим делом. У меня и так за эти дни накопилась куча проблем помимо твоих сектантов.
– У тебя, Петр, нет сегодня более серьезной проблемы, чем похищение Сони. Я понимаю, ты устал, тебе в голову лезут разные подлые мыслишки, ты жалеешь, что ввязался во все это, ты даже готов махнуть рукой на Соню, на меня, на свою заветную мечту о препарате.
– Ты ерунду говоришь, – вяло возразил Кольт, – я делаю все, что в моих силах.
– Ничего ты не делаешь! Только и ждешь момента, когда сможешь слинять по-тихому куда-нибудь в Альпы или на Багамы, под предлогом нервного переутомления, и будь что будет. Но тебе не удастся спрятаться от них. Не надейся. Даже если ты больше не предпримешь ни единого шага, отзовешь в Москву Зубова и прикажешь ему накрепко забыть эту историю, они все равно не оставят тебя в покое.
– Почему? – жестко спросил Кольт и взглянул в тревожные блестящие глаза старика.
– Потому, что это их древний принцип. Нет возврата. Тот, кто вольно или невольно ступил на их территорию, должен либо погибнуть, либо стать одним из них.
– А ты? Разве ты не ступал на их территорию?
– Ступал, и не раз. Но я особый экземпляр. Крылатый змей – гарант моей неприкосновенности.
– О, Боже. – Кольт тяжело вздохнул и покачал головой. – Как же я устал от всей этой таинственной мифологической мути. Крылатый змей. Что-то новенькое. Объясни.
– Крылатым змеем они именуют нашего приятеля, мозгового паразита. Червяк для них божество. У меня в башке цисты, то есть яйца божества, поэтому меня они никогда не тронут. Ну и к тому же им интересно, сколько еще я протяну, как на меня подействует новая инъекция, если вдруг случай представится. Я вроде драгоценной подопытной крысы с человеческим разумом, с больным телом, но со здоровой крепкой памятью. Они считают, что я знаю много того, что им до сих пор неизвестно. И, должен признаться, в этом они правы. Ясно тебе?
– Более или менее, – кивнул Кольт, – ну а Данилов? У него нет никаких цист в голове. Разве он на их территорию не ступал?
– Никогда. Таня сделала все возможное, чтобы этого не случилось.
Кольт посмотрел на часы. Половина девятого. До прихода гостей осталось тридцать минут. Внизу, в машине, Петра Борисовича ждала Жанночка, пышная, страстная и молчаливая. Петр Борисович держал ее при себе уже несколько месяцев и называл «моя зверушка».
ebooksa