Медленно выпрямился.
И постучал в дверь.
Глава восьмая
Уолден осмотрел конверт. Адрес был надписан четким, но лишенным каких-либо особенностей почерком. Очевидно только, что писал иностранец. Англичанин адресовал бы письмо «Князю Орлову» или «Князю Алексею», но никогда «Князю А.А. Орлову». Уолдену и хотелось бы узнать, что внутри, но Алекс тихо уехал из отеля еще ночью, и вскрывать письмо в его отсутствие значило нарушить тайну переписки другого джентльмена.
Он лишь передал конверт Бэзилу Томсону, которому было плевать на подобные предрассудки. Полицейский быстро вскрыл письмо и достал лист бумаги.
– Здесь пусто, – сказал он.
В дверь постучали.
И все тут же заняли свои позиции. Уолден отошел к окну, чтобы быть подальше от двери и уйти с возможной линии огня. Он встал позади дивана, готовый залечь в любую секунду. Два сыщика расположились по сторонам комнаты с пистолетами в руках. Томсон же возвышался во весь рост прямо по центру, лишь частично укрывшись за массивным мягким креслом.
Стук повторился.
– Входите, не заперто! – откликнулся Томсон.
Дверь открылась, и вот убийца появился перед ними.
Уолден невольно вцепился в край дивана. Этот человек действительно выглядел устрашающе.
Высокий мужчина в котелке и черном плаще, застегнутом на все пуговицы до самой шеи. Удлиненной формы изможденное, бледное лицо. В левой руке – большой сосуд из коричневого стекла. Он мгновенно обвел комнату глазами и понял, что это ловушка.
Подняв бутыль, убийца выкрикнул одно слово:
– Нитро!
– Не стрелять! – тут же рявкнул своим детективам Томсон.
Уолден похолодел от страха. Он знал, что такое нитроглицерин. Если сосуд упадет на пол, они все погибнут. Ему так хотелось жить – а теперь он мог в долю секунды превратиться в пепел, сгорев в адском пламени взрыва.
Мертвая тишина затягивалась. Никто не двигался с места. Уолден не сводил глаз с лица преступника. Это было умное, злое, исполненное решимости лицо. В эти жуткие мгновения каждая его черта, казалось, глубоко впечатывалась в память Уолдена: нос с горбинкой, широкий рот, печальные глаза, густые черные волосы, видневшиеся из-под полей шляпы. «Это сумасшедший? – мелькнула мысль у Уолдена. – Или он до такой степени озлоблен? Бессердечен? Или же просто садист?» В лице читалось одно: этому человеку неведом страх.
Молчание нарушил Томсон:
– Сдавайтесь! Поставьте сосуд на пол. Не делайте глупостей.