Примитивные народы, не создавшие политической системы, куда свободнее нас и давно поняли, что человек, именуемый нами преступником, попросту человек несчастный и исправить его можно не публичной поркой, не кандалами или казнью, а братской заботой и помощью, обращаясь с ним как с равным и позволяя продолжать жить среди честных людей».
Максим краем глаза заметил, что в магазин кто-то вошел и встал неподалеку от него, но не хотел прерывать чтение Кропоткина.
«Поэтому – никаких больше законов! Никаких судей! Свобода, равенство и воплощенное в действие простое человеческое сочувствие – только это мы сможем эффективно противопоставить некоторым живущим среди нас индивидуумам, которые наделены склонностью к антиобщественным поступкам».
Посетитель, стоявший рядом, уронил книгу, и Максим потерял логическую нить прочитанного. Он оторвал взгляд от статьи, посмотрел на том, лежавший на полу рядом с подолом длинной юбки, и машинально наклонился, чтобы поднять его. Подавая женщине книгу, он вгляделся в ее лицо и чуть не задохнулся от волнения.
– Да вы просто ангел во плоти! – сказал он совершенно искренне.
Невысокая блондинка была одета в светло-серую шубу под цвет глаз, и все в ее облике светилось бледным, идущим изнутри светом. Максим подумал, что никогда не встречал более красивой женщины, и не ошибся.
Она ответила на его взгляд, чуть покраснев, но он не отвел глаз. У него сложилось впечатление, что каким-то непостижимым образом она нашла нечто весьма привлекательное в нем самом.
Потом он взглянул на обложку ее книги. «Анна Каренина».
– Сентиментальная чепуха, – небрежно бросил он. И тут же пожалел о сказанном, потому что очарование первого момента оказалось безвозвратно утеряно. Она взяла книгу и отвернулась. Он заметил, что при ней была служанка, которой она передала книгу, чтобы та расплатилась. Сквозь витрину магазина Максим видел, как две юные дамы сели в экипаж.
Он спросил хозяина, кто эта особа, и узнал, что ее зовут Лидией и она дочь графа Шатова.
Узнав, где расположен графский дом, он весь следующий день проторчал рядом в надежде снова ее увидеть. Она дважды выезжала и возвращалась в экипаже, потом вышел подручный конюха и прогнал Максима прочь. Но он не слишком огорчился, потому что, проезжая мимо в последний раз, она одарила его прямым взглядом.
Назавтра он вернулся в книжную лавку, где несколько часов подряд пытался читать «Федерализм, социализм и антитеологизм» Бакунина, не понимая в прочитанном ни слова. Когда мимо проезжала карета, он смотрел через витрину на улицу. Стоило кому-то войти в магазин, как у него в предчувствии замирало сердце.
И ближе к вечеру Лидия действительно появилась.
На этот раз она оставила горничную дожидаться снаружи. Пробормотав приветствие хозяину магазина, Лидия сразу же прошла в его дальний конец, где стоял Максим. Они посмотрели друг на друга.
«Она влюбилась в меня, иначе не приехала бы сюда», – подумал он.
Ему хотелось что-то сказать, но он вдруг порывисто обнял ее и поцеловал. Она тут же ответила на поцелуй с жадно открытым ртом и тоже обняла его, впиваясь кончиками пальцев в спину.
И так потом было у них всегда: стоило встретиться, как они набрасывались друг на друга подобно двум диким животным, готовым к схватке.
Еще дважды их встречи происходили в книжной лавке и однажды, с наступлением темноты, в саду дома Шатовых. В сад она пришла в ночной сорочке. Максим запустил под нее руки и стал щупать ее, бесцеремонно, как уличную девку, пробуя все и всюду проникая. А она лишь постанывала в ответ.
Лидия снабдила его деньгами, чтобы он мог снять комнату, и приходила к нему почти ежедневно в течение шести незабываемых недель.
В последний раз она пришла ранним вечером. Максим сидел за столом, завернувшись от холода в одеяло, и читал «Что есть собственность?» Прудона при свете свечи. Но, едва заслышав ее шаги на лестнице, принялся стаскивать брюки.
ebooksa