Лидия кивнула, подумав при этом: «Хвала Господу, что он не знает всего остального!»
– Я просто горжусь тобой, – сказал Максим.
– Здесь нечем гордиться. Это был ужасный поступок.
– Но ведь и он был ужасным человеком.
– Теперь я уже так не считаю.
Наступила пауза, после которой Максим чуть слышно произнес:
– Значит, ты вовсе не предавала меня.
Желание заключить его в свои объятия стало почти непереносимым. Но она усилием воли заставила себя застыть на месте. И искушение прошло.
– Твой отец сдержал слово, – ударился в воспоминания Максим. – Меня действительно пытали всего один день. И на волю отпустили, как только ты отплыла в Англию.
– Как ты узнал, куда я направилась?
– Получил записку от твоей горничной. Она оставила ее в книжной лавке. Само собой, она и не подозревала о той сделке, на которую тебе пришлось согласиться.
Им еще требовалось сказать друг другу столь многое, но это было так тяжело, что какое-то время оба молчали. Лидия боялась даже пошевелиться. Она заметила, что за все время он ни разу не вынул правую руку из кармана. Подобной привычки раньше за ним не водилось.
– Ты все-таки научилась свистеть? – спросил он совершенно неожиданно.
Она невольно рассмеялась.
– Нет, это мне никак не дается.
Снова воцарилось молчание. Лидии хотелось, чтобы он ушел, но столь же отчаянным было желание побыть с ним еще. Через какое-то время первой заговорила уже она:
– И чем же ты занимался все эти годы?
Максим пожал плечами.
– Я много путешествовал. А ты?
– Воспитывала дочь.