— Голос... это был твой голос... твой... Питер молчал — отчасти и потому, что его не спрашивали, но больше оттого, что на миг лишился дара речи. "Проклятие, — думал он, — что мне стоило придушить эту чертову куклу? " Даже сейчас, запуганная до полусмерти, она продолжала настырно сопротивляться, и ее упрямство привело-таки к единственно возможному рациональному объяснению случившегося. Хорошо еще, что он перестраховался, иначе Кэт, чего доброго, вывела бы его на чистую воду.
— Вы слышали какие-то голоса? — тихо спросил он.
— В темноте... зажглись свечи... и голос, ... похожий на ваш...
— Это был не Питер, Кэт, — сказала подошедшая Тифани. Из карманов ее халата торчали черные обгоревшие фитили. Лапку она тоже сунула в карман. Чешир сидел на полу с разочарованным видом. — Мы рассыпали тальк на дорожке. Если бы кто-то прошел, остались бы следы.
— Ванная, — пробормотала Кэт, не отпуская руки Питера, несмотря на все свои обвинения.
— Она заперта. С этой стороны.
— Пойди посмотри.
Тифани взглянула на Питера и недоумевающе пожала плечами.
Она вернулась почти сразу.
— Дверь закрыта на задвижку, Кэт. Ну подумай, даже если Питер прошел в смежную комнату, как ему добраться до тебя? Следов на дорожке нет. Разве только по потолку?
Зубы у Кэт застучали, хотя в комнате не было особенно холодно.
— Ну все, хватит, — наконец вмешался Питер. — Тифани, позвони — хотя нет, лучше я сам, а ты оставайся с ней.
Он вышел, потирая затекшую руку. Следующей мыслью Кэт будет мысль о каком-нибудь записывающем устройстве. Она пошлет Тифани обыскать его комнату. Нужно немедленно избавиться от диктофона. Встреча доктора — хороший предлог для того, чтобы зайти к себе и приодеться. Нельзя же, в самом деле, идти босым и полуголым? С Кэтрин Мор лишняя осторожность не помешает. Однако, когда дверь за ним бесшумно закрылась, он уже знал, что Кэт капитулировала. До его слуха долетели ее слова:
— Тогда это Марк.
— Она все еще там бродит?
— Да. — Тифани досадливо дернула головой, и ее яркие волосы, взметнувшись от резкого движения, рассыпались по плечам. — Мартин сказал, что ему больше нечего ей дать. Трус несчастный! Я сама сойду с ума, если она не перестанет.
— Ее нужно вывести на прогулку.
— Со мной она не пойдет. — Тифани сама была на взводе. В ее голосе послышались истерические нотки, щеки ярко вспыхнули.
— Тогда я попробую.
— Желаю успеха.
ebooksa