Кого я собирался уничтожать и зачем – на данный момент было загадкой даже для меня самого. Зато я был так зол, что от меня отстал даже вышронский бронемишка, решивший было преследовать одинокую добычу. Просто надо было бежать, двигаться… Вот хоть что-нибудь делать после того, что мне сейчас довелось пережить. Конечно, от боли не убежишь, но так я хотя бы чувствовал себя живым Филей, а не монстром, сшитым из разных частей мёртвых тел.
Мой уровень сбросился до сорокового, зато я был на своём мега-острове, а не уплыл к далёким соседям – и это было самое главное достижение! Несмотря ни на что и вопреки всему – я остался здесь! Выкусите, интриганы хреновы!.. Когда небо на востоке посветлело, я уже миновал озеро и летел вдоль Золотой, поднимаясь всё выше и выше к горам.
Заметив одинокого путника, проявил себя каппало, кинувшись ко мне наперерез. За что и получил прямо на бегу молотом в нос:
- Пошёл на хрен, ящер! – проорал я на бегу, не останавливаясь. – Не до тебя сейчас!..
Каппало и в самом деле обиделся. Получив по носу, он развернулся и рванул вдаль, решив не связываться с таким бешеным противником, как я.
Надо сказать, что за неполные сутки я почти достиг Железной долины. Я остановился уже после системного сообщения…
…И прямо у затухающего костра караванщиков в ущелье, которые проснулись и теперь с ужасом смотрели, как я буквально запихиваю себе в рот мясо. Они ничего не понимали, а объяснять у меня времени не было – да и сил тоже. Усталость давно болталась в минусовой отметке, энергия почти не восстанавливалась, а голод и жажда были критически близки к нулю. Сегодня я, пожалуй, пробежал пару полноценных марафонов. Но я был твёрдо намерен восстановиться и уже завтра принять бой в Железной долине.
Так что, доев ужин, я завалился на бок и уснул, потребовав разбудить меня с первыми лучами солнца. И просьбу, сказанную таким голосом, какой был в тот момент у меня, никто не решился проигнорировать…
Проснулся я бодрым, свежим – и снова голодным. Спасибо тебе, система, за игровые условности! Впихнув в себя всю оставшуюся еду, я поднял молот и двинулся к стене, перекрывавшей вход в Железную долину. Ополченцы меня признали, хоть и удивились – и ворота сразу открыли. В отблесках рассветного солнца я прошёл сквозь арку и…
…И увидел, как наши силы медленно отступают, пытаясь отбиться от воинов из Обители – и, по всей видимости, бойцов Эльдорадо. В сумме их явно оказалось много больше, чем наших ополченцев. А ещё они выбили ворота внешней стены и теперь продавливали обороняющихся. Стены ещё держались, но если там защитников атакуют с тылу – это будет поражение. Врагу достанется куча железной руды, железных и стальных инструментов, оружия и доспехов…
Радостные крики со стены, удивлённые возгласы врагов, большие и круглые глаза Котова, провожающего взглядом мой забег с поднятым молотом над головой – и мой рёв, которому даже Нагибатор бы позавидовал… Ополченцы расступились передо мной, и всего через секунду я врезался в ряды врагов.
«Дельно! Бей, круши! Не останавливайся!» – требовал овцебык, мыча прямо как я, когда меня жрала акула.
Молот наносил страшные раны врагам, буквально не оставляя им ни шанса. Критический удар отправлял на перерождение всех, у кого жизней было меньше тридцати тысяч – а это была как раз большая часть врагов. И даже простые удары с силой в сто восемьдесят единиц сносили сходу примерно две трети неудачников.