На периферии зрения появился счётчик онлайн-трансляции, который медленно, но неуклонно рос…
Первую же обезьяну, которая оказалась в зоне досягаемости, Нагибатор без приветствий и расшаркиваний сразу приложил молотом.
- Вя! – сказала особь, пытаясь выбраться из переплетения ветвей, куда её забил удар.
- Ра! – ответил Нагибатор, снова занося молот.
Однако бить ему пришлось не по ней, а по следующей особи, которая уже подбиралась к нему с хищным выражением морды… Совсем как у рептилоида в каком-нибудь ужастике, решившего ставить опыты над земными политиками с гнусной целью превращения их в безвольных марионеток.
Нагибатор не был согласен становиться марионеткой, да и, строго говоря, политиком он тоже быть не хотел. Он мечтал быть героем, рыцарем, ну а был, как и полагается, просто буйнопомешанным… Поэтому рядом с первой была сурово забита в переплетение ветвей и вторая обезьяна.
- Вя! Вя! – ругались обезьяны на Нагибатора, пока тот примеривался сразу к двум новым тварям.
Ну а здесь, к счастью, подоспел я – иначе быть бы ему биту, «сброшену» и «плоску аки лепёшка коровья». Прыгнувшая к гиганту тварь с удивлением обнаружила на своём пути металлический шипастый шар, а потом обрела честь с ним познакомиться.
Вы нанесли рептилии – обезьяна вышронская 7600 урона
Жизнь обезьяны вышронской 4400/12000
От удара обезьяна полетела прямо на переплетение ветвей и уже оттуда выразила своё отношение к подобным встречам:
- У-у-у! – обиженно заявила она.
- Вя! Вя! Вя! – ответили три забитых в ветви товарки.
Вторым ударом булавы я лишь слегка деформировал череп своего противника, однако этого хватило, чтобы хищная тварь отправилась в мир лучший – и более добрый, чем в игре. Надеюсь, что прямо на вышронскую радугу.
Вы нанесли рептилии – обезьяна вышронская 4400 урона
Жизнь обезьяны вышронской 0/12000
К этому времени ударники уже подтянулись к месту битвы, и я почувствовал некоторую уверенность за свои фланги. Как оказалось, зря. Потому что в воздухе, на переплетении ветвей, флангов у меня было три – а прикрыты были только два. Следующий противник попытался сверху на меня приземлиться, но не рассчитал: я сделал шаг вперёд, и бедная зверюга сама нанизалась на копьё, закинутое за спину, чуть не вырвав его из креплений.
Однако у меня совсем не было времени снимать неудачливую тварь. Поэтому дальше пришлось биться как грёбаный самурай или польский крылатый гусар – с какой-то нелепой фигнёй за спиной. Фигня грустно подвывала, никак не желая издыхать, а заодно внося ужас и трепет в сердца врага. Зато обезьяны, видимо, решили, что я некий особо злобный пришелец, не поленившийся гнусно поиздеваться над пленным соплеменником.
- Ы-ы-ы-ы! – выл за спиной несчастный враг.
- Уо! Уо! – отвечали ей соплеменницы, кидаясь на меня.