И она вновь нырнула в капсулу.
Я выбрался из виртуального гроба, в котором стал проводить большую часть своей жизни, и начал обеспокоенно расхаживать по комнате. Через пять минут в груди вновь на секунду полыхнул пожар и паника усилилась. Почти сразу после этого крышка капсулы Наташи начала открываться, и девушка с ходу заговорила:
— Так, Кир, дела обстоят не очень хорошо. Твой персонаж после выхода из игры остался на месте и не исчез. Ребята уже хотели писать Танку, чтобы он вышел в реал и сказал об этом тебе, но тут появилась я. Дебафф работает, даже когда ты находишься оффлайн, и к тебе будет прикреплён хил, чтобы восполнять очки жизни. Скоро у меня пройдёт откат потока жизни, и я вновь применю это заклинание, возможно, как и раньше, время между приступами увеличится.
— Понятно, что ничего не понятно. Ты говорила всем, что меня накрыло в реале?
— Нет, я сказала, что забыла отправить сообщение и вернулась на минутку.
— Отлично, не стоит пока никому об этом говорить.
— Но брату-то сказать надо!
— Надо, но позже. Вот через полчаса ослабишь дебафф, и тогда решим, что делать.
Ожидание прошло напряжённо. После того как мы быстро смыли с себя гель, спустились в гостиную, чтобы перекусить, но аппетита не было. На моей памяти это был первый случай, когда после более чем суточного погружения в Альфу я не хотел есть. Я вяло ковырялся вилкой в тарелке и каждые пять минут морщился от очередного приступа жара в груди. За две минуты до положенного срока Наташа поднялась и молча направилась к своей капсуле.
Я замер в напряжении. Почувствую ли я изменения? Ведь персонаж всегда растворялся в Альфе, и только потом открывалась капсула, сейчас же я как будто раздвоился. Может, поэтому я ощущаю опустошённость? Потому что частичка меня осталась там, в магическом мире? Вопросы, одни вопросы. Неожиданно пришла волна прохлады. Она хлынула живительным потоком и немного притушила пожар в моей груди, но я чувствовал, что он не исчез полностью.
— Дебафф ослаб ещё больше, — крикнула сверху Наташа, и я бросил недоеденный то ли обед, то ли ужин, то ли вообще не пойми какой приём пищи, и быстро взбежал по ступенькам на второй этаж. — Твоя шкала хп позеленела, но не более, теперь перерыв между тиками десять минут. Если ничего не изменится, то ещё два или три применения потока жизни, и я смогу победить болезнь.
— Значит, придётся потерпеть всего от четырёх до шести часов? Раз плюнуть, — нарочито бодрым и весёлым тоном проговорил я.
— Нужно всё рассказать твоему брату, — не повелась Наташа.
— Зачем, Нат, я знаю, что он скажет. Начнёт нудеть, что мне надо быть осторожнее, от меня многое зависит, а того и гляди, вообще закроет в замке.
— Чёрт, Кирилл, ты реально не понимаешь, насколько это всё серьёзно? — не на шутку разозлилась жена, видеть её в таком состоянии мне ещё не приходилось. — Если верить Катарине, то у тебя выгорела часть души, ДУШИ, КИР! — уже в голос кричала она. — Я врач, и с медицинской точки зрения не могу объяснить, как прогресс в игре влияет на реальное тело, для нашей науки это пока непостижимо, но я смирилась с этим, так как заметна огромная польза от такого взаимодействия. Но если игровые дебаффы начали калечить реальные тела, или не тела, а души, чёрт, я совсем запуталась…
Я подскочил к девушке, которую била крупная дрожь, и обнял. Может, я действительно изменился? Раньше я не замечал за собой такого пофигизма.
— Хорошо, ты права, — согласился я с Наташей. — Расскажем Саше, когда он вынырнет из Альфы. А сейчас нужно поспать, очень скоро предстоит опасный рейд.
— Ты отдыхай, а мне каждые два часа нужно будет входить в игру.
Последовав совету жены, я лёг и почти моментально провалился в сон. Нормально отдохнуть у меня получилось не сразу, снилась какая-то ерунда на грани кошмара. Казалось, что я просыпался каждую минуту, но, скорее всего, в реальности промежутки были несколько больше — десять минут. Через какое-то время кошмары отступили, и я смог нормально уснуть.
Открыв глаза, я увидел рядом с собой Наташу. Она положила себе на колени планшет и что-то печатала на виртуальной клавиатуре.