– А разве невозможно, – спросил крестьянин, – чтобы советские войска прибыли сюда на аэропланах? Как я читал, целые полки могут спуститься на парашютах и они же могут спустить на парашютах пушки и танки.
– Да, это они могут, – ответил фельдфебель. – Но куда? – обратился он к себе самому. – Все аэродромы находятся в руках врагов, за всеми полянами строжайший надзор. Наша страна очень мала и повсюду леса, дремучие леса. Это место не для парашютов.
– Все-таки нам нужно действовать, и поскорее!
– Да, это так.
Это было мнение не одного только говорившего, а всех! Спустя час четыре человека оставили свое убежище. Один из них был взят в плен и спустя некоторое время, после того как никакие пытки не могли заставить его заговорить, был повешен. Из оставшихся троих один пошел в направлении к северо-востоку, двое – на запад.
Ночи были темные и – хотя был уже конец апреля – довольно холодные.
Утром в небе появился советский аэроплан. Один единственный. Пилот, как утверждали фашисты-офицеры, был трус. Он не сбросил ни одной бомбы, и после того как десять фашистских аэропланов поднялось на воздух, улетел. Но «трус» был все же упорным человеком, потому что спустя час он появился снова. Его опять прогнали, но в течение дня он прилетал трижды. Чёрт знает, чего он хотел.
На следующий день, поздно вечером, из трех оставшихся в живых курьеров вернулись двое. Они коротко сообщили о виденном.
– Значит, нужно действовать, – сказал инженер, – я знаю хорошо эту местность. Думаю, что эту работу вы можете поручить мне.
– Нам совершенно необходима твоя работа, товарищ, но нужны также и наши руки. Все должно быть сделано в течение двух-трех часов, поэтому нам нужно идти всем.
– Ну, вперед. Быстро, но осторожно.
– Осторожно, но быстро.
Они находились а самой глубине леса. Старые дубы, одетые свежей листвой, безграничный покой.
– Стой!
Перед ними появился крестьянин с топором в руке. За ним еще десять, сто, еще больше… Крестьяне, рабочие с топорами и пилами.
– Это мы, – сказали учитель, – сколько вас пришло?
– Хватит, – ответил крестьянин.
– Товарищ инженер выберет место и расставит людей. Все мы должны ему повиноваться. Где мы, собственно говоря, находимся?
– Двадцать два, двадцать три километра от железной дороги, несколько ближе – от шоссе. Это то место, которое выбрал советский пилот.
– Ну, за работу, – сказал учитель.
ebooksa