— Как бы не так! Сам то давно уже здесь. Вон заперся, и не пойму, как убрать у него в кабинете.
— Федор Иванович здесь?
— Колдует уже! И в дверь не постучи к нему. Раньше как-то случилось, так же вот, поутру было, зашла я в кабинет, а он сам с собой в разговор вступил. Я даже испугалась, что бы такое с человеком. А он о небе, о фюзеляже, потом про встречный ветер… И спорит сам с собой, будто с другим. Много ли надо человеку, чтобы рехнуться? Я назад, назад, да к Семену Петровичу, дескать так-то и так, чисто все про Федора Ивановича и рассказала. «А вы чаем его напоили? — директор то меня спрашивает, а сам посмеивается: — Вот этого, говорит, не забывайте, Пелагея Дмитриевна»…
— Значит, засел? — невольно вздохнув, переспросила Люда.
— Надолго теперь!
— Да, пожалуй…
Люда знала Макарова — не выйдет, пока не добьется задуманного.
Заглядевшись на модель самолета, она не заметила, как в зал вошел Бобров и остановился на небольшом расстояние у нее за спиной."Неужели ей тоже нелегко согласиться с Федором? — подумал Бобров. — Конечно, вложено много труда, затрачено много энергии, дорогого времени…»
Бобров негромко кашлянул. Люда быстро оглянулась.
— А-а, Петя!.. Ты что хотел?
— Зашел повидать Власова, — с улыбкой объяснил летчик. — А встретил тебя. Здравствуй, хорошая! Поза у тебя, знаешь, была такая, будто ты молилась на творение ума человеческого.
— Что тут молиться!.. — с досадой сказала Люда и безнадежно махнула рукой.
Бобров подошел к ней вплотную, спросил, заглядывая в глаза:
— А ты как на все это смотришь, скажи честно. Какое твое мнение?
— Мое мнение?.. — в раздумье проговорила Люда, склонив голову. — Я всегда прежде изумлялась энтузиазму Власова. Училась у него. И было чему! Потом вдруг Макарова назначили ведущим! Я боялась, что Власов обидится. Но первое время мирно тут было у нас, в согласии работали…
— А потом?
— Потом Федор Иванович, как ведущий, стал вносить новое, отрицая многое из того, перед чем прежде мы преклонялись. Мне казалось, что Василий Васильевич прислушивается к его мнению. И вдруг — заспорили. Они хорошие оба… но порой мне кажется, что Макаров нарочито отрицает то, во что Власов верит… Бобров улыбнулся.
— Поспорить полезно.
— В их споре, — по-прежнему тихо продолжала Люда, — особенно в начале возникновения разногласий, мне почудилось что-то нехорошее. Понимаешь, Петя, мне показалось, что Федор Иванович начинает одерживать верх над Василием Васильевичем… Ты не подумай, что я на стороне Власова. Нет!.. Мне очень нравится смелость Макарова. Только на сердце неспокойно. Оба сердитые, злые! Так никогда у них не было раньше. Макаров совсем подавляет авторитет Власова. А он все-таки очень опытный конструктор. Раньше я всегда беспокоилась, как бы их споры не дошли до ссоры. Теперь, к сожалению, это случилось. Боюсь, откровенно скажу, боюсь я этого… Может быть, потому боюсь, что не знаю, кто из них больше Прав. Вот если бы они опять взялись вместе… Но это, кажется, уже невозможно. Оба упрямые!..
— Это и плохо и хорошо, — в раздумье сказал Бобров. — В нашем деле нельзя без упрямства.
ebooksa