— Идите, Матвей Анатольевич, — отпустила она его. — Врачебный долг превыше всего.
— Аня, я очень рад, что ты позвонила. И я перезвоню, — прошептал он голосом, полным эмоций.
Она смотрела на телефон с тем же двойственным чувством. С одной стороны, желание поверить, с другой — полное неверие. Почему с Игорем все понятно? Почему с Матвеем наоборот? Почему она позвонила?
Анна отодвинула тарелку. Фирменные котлеты Галы — сама она называла их «Пожарские». Но то, как готовила их она, не имело отношения к ресторанному варианту. Особый рецепт подруги давал необыкновенный вкус, имевший несколько секретов: рубленое мясо со сливками в панировке из крупных сухарей со сладким привкусом миндаля. Гала не признавалась, но Анна была уверена: миндаль точно есть.
— И что, прямо так ему и сказала?
Рассказчица кивнула, наслаждаясь послевкусием.
— В этом ты, конечно, права. Его действительно слишком много.
По лицу Анны скользнула мимолетная улыбка: Гала по каким-то известным только ей критериям легко определяла, кого много, а кого мало. Стаса, она считала, слишком много. Матвея — нормально. Игоря, как оказалось, тоже много. Скорее всего, критерий Галы — частота встреч с подругой.
— Совесть не мучает?
— Нет. Она у меня словно заморожена. — Анна посмотрела смущенно: — Но это не главное, что я успела начудить.
Она поведала о звонке Матвею. Подруга слушала, затаив дыхание. Все-таки Матвей Гале явно небезразличен.
— Молодец, что позвонила, — вынесла вердикт та.
— Отчего же? — иронично поинтересовалась участница событий.
— Я все время думаю, наблюдая за его страницей, что он страдает, но боится тебе позвонить.
Анна хмыкнула.
— Вот здесь, Гала, и начинается все самое интересное.
Хозяйка налила ей кофе и поставила на стол пепельницу: на террасе Галы курение разрешено.
— Я ехала к тебе и всю дорогу думала. Почему вдруг проснулось раздражение к Игорю? И почему я позвонила Матвею?
В глазах подруги застыл немой вопрос.
— Я не заходила в его профайл три недели. А сегодня зашла. С этого все и началось.