Пригнувшись, прибрёл огорчённый Короткий. Пожаловался:
— Под снайпера попал. Какая–то сука… пардон, из окна техникума пальнула. Бронеплиту на груди погнул, негодяй. Вот что за народ! Ни стыда, ни совести!
Пашка с сайгой перебежал на место Короткого и одним выстрелом успокоил «бессовестного» снайперюгу.
Со стороны сбербанка грохали две винтовки… и всё. Всех что ли уложил? Подполз к краю крыши, со стороны площади. Выглянул. Одного заметил сразу. В кустах, слева от памятника, лупил из винтовки с оптикой.
Приложился, выстрелил. Снайпер уткнулся в газон изуродованным лицом.
А второй затаился. И вообще, наступила тишина.
Бабка закричала звонким голосом.
— Эй, колонна! Вы кто?!
Тишина…
— Я Бабка! Кто хозяин каравана?!
В ответ проорали:
— О! Бабка! А ты откуда?!
— Да вот, иду мимо! Слышу — стреляют! Интересно стало!
— Так это ты муровский броневик подожгла?!
— Ну, не ты же! Кто караваном–то руководит?! Я по голосу не узнаю!
— Да Гривна и руководит! Только он ранен! Тяжело!
Бабка посмотрела на Скорого.
— Не вздумай броситься лечить…
— Да я уже всё понял… С местной регенерацией «тяжёло ранен», это как понос после огурцов с молоком. Скажи им, что где–то ещё один снайпер.
— Эй! Караван! В сбербанке на втором этаже, второе окно слева! Снайпер! Нам его не достать!