— Может, я сама.
— Ты уже попробовала «сама», — укорила Бабка, — ешь, пока есть кому кормить.
Мария прожевала.
— Ну, как? — поинтересовался Пашка.
— Странная каша. Но вкусная.
— А! Что я говорила! — хмыкнула Бабка.
Кастрюли смели всю. Только на дне, то, что слега пригорело, оставили нетронутым.
Пашка принёс свой липтон, сахар и шоколад. Бабка тоже спустилась вниз и вернулась с эмалированной чашкой галет и карамелек. Начали чаёвничать.
* * *
Ну, что,… — очень серьёзно сказала Бабка, отставляя кружку, — надо крестить. Чего ещё тянуть.
Мужики согласно закивали.
Посмотрев на настороженный лица новичков, Бабка добавила:
— Это не больно… Почти.
Шило хохотнул.
— Начну с тебя, — Бабка ткнула в Марию, — потому, что с тобой всё просто. Вообще–то, женщины в Улье сами выбирают себе имена. Но если бы вы, ребята, знали, сколько у нас тут «Принцесс», «Рапунцелей» и «Диан»! А всё потому, что пустили это дело на самотёк.
Мужики криво посмеивались.
— Но, тут у нас — закавыка. Тебя нашла я…
— Да нет же. Мы ведь сами нашлись. Правда, Паша? — возразила Мария.
— Не прерывай обряд, — погрозил пальцем Шило.
— Так вот, — торжественно и почти нараспев продолжила Бабка, — тебя нашла я. А я, тоже женщина. Поэтому имею кое–какие права. И посему, нарекаю тебя Мария позывным — «Беда».