- Варвара Ильинична, ты, наверняка, удивлена моим приходом.
- Ах, батюшка, есть некоторое удивление, но и радость в душе тоже есть. Хотелось, чтобы вы почаще ко мне заходили. Я-то в церковь хорошо, если три раза в год выберусь. Всё - дела, всё - дела. Да и далеко.
- Знаю, что ты пожертвовала церкви уже много раз. Это похвально. Но я к тебе, Варвара Ильинична, по другому делу. Пришли ко мне твои крестьяне с жалобой. Говорят - ты привечаешь юношу, в которого бес вселился. Люди они, конечно, тёмные - приврут, глазом не моргнут. Но я должен прислушаться, уж не обессудь. Недовольство холопов может обернуться в бунт.
Варя стояла с раскрытым ртом. Потом, весьма артистично "справилась" с изумлением.
- Ничего не понимаю...
Поп глубокомысленно покивал.
- Во-первых, твой, Варвара Ильинична, крепостной - Петр Прохоров, утверждает, что его побил родной сын. Несколько раз. А когда он собрал мужиков в деревне, чтобы проучить неслуха, тот побил всех мужиков. Один отрок, побил четверых мужиков. Уж не сатана ли ему помог? Этот непочтенный отрок у тебя в усадьбе служит... Что скажешь?
- Да, ваше преподобие. Вот этот отрок, - она указала на Дениса. А тот склонился в поклоне.
- Ага, - удовлетворённо повернулся к Соколову поп, - ну, расскажи, сын мой, что там у вас случилось.
Денис, не поднимая головы, стрельнул глазами на Гагарину. Та слегка кивнула ему.
- Мой отец, ваше преподобие, пьюшший.
- Ну. Все этим грешат.
- Он как напьётся, так зверь-зверем. Тот раз он начал маму бить. Забил до беспамятства. Я... Я не выдержал - ударил его. Я боялся, что он убьёт маменьку.
Аркадий пошевелил бровями.
- Мать подтвердит?
Мария рухнула на колени.
- Все правда, батюшка. Всё истинная правда. Если бы не Ванечка, уже на погосте бы лежала.
Поп снова повернулся к смиренному Денису.
- Ты его избил?
Соколов пожал плечами.