Душегуб

Мужики переглянулись.

- О, как!

- Вас, мыслю, тоже могут арестовать. Вы же способники.

- Так, а мы чё?! Мы же ничё! Чё сразу - "заарестовать"!

- Думать надо, дети мои. Сначала думать. Глядишь, охота беззаконие творить и пропадёт.

Тут Варя встала перед иереем на колени.

- Ваше преподобие, я вас прошу, я вас умоляю, не надо Петра в управу. У меня плотников не останется. Накажите своей властью, ваше преподобие. Не надо его на каторгу.

Поп долго стоял и молчал. Потом скомандовал:

- Встань, Варвара Ильинична. Прохоров, целуй барыне руки! Она воистину святая. Четыреста поклонов сегодня отобьёшь. Понял?

Петр покивал и пошел к Гагариной целовать руки. Та выставила ладошки.

- Нет! Нет! Не надо руки целовать. Это совершенно супегфлю. Пусть идут.

- Ступайте чада неразумные, - пророкотал Аркадий. И в бороду.

- Бестолочи.

Поп ещё минут пять пошептался с Варей, выпил на дорожку граммов пятьдесят малиновой настойки и ушёл своим строевым шагом.

А Варвара приказала Марие.

- Сбегай, Маша, к Захару на конюшню, пусть запряжёт Жасмин в двуколку, да догонит отца Аркадия. Чего же ему пешком двадцать вёрст.

Через три минуты из-за дома вылетела коляска, влекомая тонконогой лошадкой песчаного цвета. Денис долго стоял, глядя вслед повозке. Варя спросила:

- Красивая?

- Да, - покивал Соколов, - прямо как игрушечная...

Когда остались в гостиной одни, Варя наставительно сказала: