— А разве это хоть что-то меняет?
— Отнюдь…
И мы помолчали еще немного. Минус две минуты. А ничего так, неплохо держится.
— Эй, Краузе, как успехи? — решил я поддразнить дойчей. — Три тире пять минут? А если вот так?
Науськанный Кумо подключил дополнительный контур файервола, и, судя по разочарованному рыку Краузе, прогресс резко замедлился. Да и у Ценкера, бросившего торопливый взгляд на приблуду подчиненного, физиономия резко вытянулась — видимо, от разочарования.
— Что, уже не так весело? Сколько там натикало? Десять минут? Одиннадцать? Нет, дайте-ка угадаю…
— Прекратите, Заварзин! — рявкнул Ценкер, почему-то уставившись на дверь.
Почуял меня, что ли? Вот это интуиция! Или, как частенько говаривал Степаныч, «афедронная сенситивность».
— Прекратить что, герр Ценкер?
— Издевательства!
— А вы будете говорить серьезно?
— У нас нет темы для беседы!
— Ой ли? А кто буквально пару минут назад утверждал обратное? И что же изменилось за это время, а?
— Рядовой, готовьтесь применить термиты! Краузе, продолжайте взлом!
— Яволль!
— Яволль, герр корветтен-капитан!
А вот это уже совсем весело!..
— Алекс, кончай ломать комедию! Они тебе сейчас реально люк в ходовой рубке вынесут!
— Забей, кэп, — отмахнулся я. — Двери дело наживное. А эти дойчи мне нравятся. Хочу посмотреть, как далеко они готовы зайти.
— Ну, как знаешь…