— Мы были на даче, — ответила ровно, но глаза забегали.
— Врёшь. Где ты была?
Он её будто не слышал. Голос дрожал, выдавая волнение. Быть в роли обманутого Глебу было в новинку, и это ему не нравилось. Злило, что она смеет держать его за дурака. Что как ни в чём, ни бывало, стоит и смотрит в глаза, без капли стыда.
— У Леры на даче, — снова этот ровный тон, чуть осипшего голоса. Он откровенно выбешивал. Она должна бояться, должна оправдываться! Мужчине начинало казаться, что Аня смакует, наслаждается его бешенством. Издевается и хочет вывести на эмоции.
— Не смей врать мне! Кто тебя привёз?!
Схватив за плечи, он со всей дури впечатал девушку в стену. Глаза её сверкнули испугом. Его — налились бешенством и едва не искрили. Чувствительное обоняние уловило непривычный чужеродный запах. Вместо лёгких цветочных духов в нос врезался запах табака и кожи. Кроме туалетной воды, нос Глеба уловил запах чего-то едкого, химического.
— Я поймала попутку, — едва дыша, выговорила она, когда мужчина прижался носом к её волосам и шумно втянул воздух. — Глеб, что ты делаешь?
— Попутку?! — взревел он, ощущая, как вязкая боль заполняет грудную клетку. Нельзя так пропахнуть кем-то, просто находясь рядом короткое время. — Попутку говоришь?
— Мне больно! — вскрикнула девушка, не отводя взгляда.
Мужчина и сам не заметил, что впивается пальцами в хрупкие плечи.
— Ты… — шумно, с надрывом выдавил он, прежде, чем сорваться на болезненный крик. — Ты вся провоняла чужим мужиком, сука!
Светлые волосы взметнулись, коснувшись лица мужчины, когда голова дернулась в бок. Девушка охнула, больше от неожиданности и испуга, и прижала ладошку к покрасневшей щеке.
— С кем ты была? Кто он? Кто?!
Мужчина выл, как раненое животное. С каждым ударом сердца по телу разносилась жгучая боль. Она смешивалась с кровью и проникала в каждую клеточку, разъедая подобно кислоте. Глеб многое повидал, успел узнать жизнь со всех сторон, как ему казалось, но её предательство жёстко выбило из-под ног почву. Как могла, как посмела после всего, что он сделал для неё? Сердце мужчины рвалось от горькой боли.
Она пыталась вырваться, но он крепко держал за плечо, нанося удары свободной рукой. Девушка пыталась закрыть лицо руками, что-то кричала, но он как оглох. Бил хлёстко, вымещая всю обиду, а когда пелена гнева спала, и рука бессильно опустилась, остолбенел.
Ладонь жгло, как от пчелиного укуса. Он никогда не поднимал на неё руку, не смел, хоть иногда и хотелось закончить её истерику крепкой затрещиной, но любил и поэтому сдерживался. А тут, как глаза застило. Лёгкое чувство стыда кольнуло в груди, он должен быть выше этого, но не смог справиться со злостью. Он ведь и сейчас любит, а она…
Провела с кем-то ночь и ей даже не стыдно. В огромных глазах плещется старая обида и капля злорадства.
Глеб расценил её поведение, как наказание, как способ проучить, показав на практике, как это, когда ранит самый близкий человек. И ему стало стыдно. Стыд перед ней и злость, обида на неё плескались в душе, путая мысли и не давая рассуждать холодно. Хотелось выставить её из квартиры и в тоже время пугало желание упасть на колени и просить прощение.
— Аня, ты ведь назло мне это? Ведь, правда?
Она лишь холодно смотрела на него и дышала прерывисто.
ebooksa