— Чему обязан твоему приглашению? — за один глоток осушаю стакан, даже не почувствовав вкус алкоголя, и глазами велю повторить. Ни слова мне не говоря, Клеман пододвигает ко мне серую папку с какими-то бумагами. — Что это такое? — не решаюсь ее открыть. Просто гипнотизирую взглядом, не представляя, что там может содержаться. Компромат на меня? Угрожающие снимки? Или же информация о местонахождении Виданы?
— Открой, — показывает на папку пальцем, делает глоток виски и что-то достает из кармана. Вайп. Француз электронную сигарету покуривает. — Там решение всех твоих проблем, Артур. Твоих и, — затягивается, выпуская в воздух огромный слой дыма, — Виданы.
Глава 22. Невозможное возможно?
Видана Зотова
После того неудавшегося телефонного разговора с Парфеновым, весь мир разом все краски для меня потерял, остались лишь темные оттенки, постепенно превращающие жизни в какое-то жалкое существование.
В первое время Рина все порывалась ко мне заглянуть, проведать, о чем-то поговорить, но я упорно отказывала ей, даже пару раз грубила, чтобы в покое оставила. Возможно, любой другой человек обиделся бы на мои слова, выгнав меня из своего дома, но только не Соболева. Рапунцель все-таки понимала, что оскорблениями я просто пытаюсь залечить боль в душе. Жуткую боль, причиненную родным человеком. Мужчиной, которого вроде как по-прежнему люблю. Только вот он не испытывает ко мне таких же чувств, раз сразу же прыгнул в койку к Кристине, обрадовавшись встрече с невестой.
С одной поигрался, на другой жениться собирается. Хорошо пристроился, ничего не скажешь. Наверное, недолго об этом думал. И раз это так, пусть катится ко всем чертям, видеть его не хочу. Тем более говорить по телефону. Да и куда он будет звонить, раз не знает о месте моего пребывания? К тому же телефон я сильно так разбила, отложив покупку нового на неопределенный срок. Если кому-то по работе потребуется со мной связаться, они смело смогут написать на электронную почту. Ведь ноутбук и планшет всегда при мне. Как последний из перечисленных гаджетов держу в руках, расположившись сидя на кровати.
Я только пару минут назад плакать перестала, решив немного в себя придти и полистать ленту новостей Вконтакте или же просмотреть перемены в жизнях у звезд с Инстаграма. Все они оказались однотипными. Кто-то женился или вышел замуж, а может и развелся, отправился в путешествие, снялся в новом фильме, записал новую песню, сводил детей в парк развлечений. И так далее и тому подобное. Ничего интересного, нет даже никакого разнообразия. Можно подумать, что у всех этих популярных людей один и тот же сценарий в жизни. Поэтому и закрываю все новостные ленты, убираю гаджет на стол и только собираюсь снова прилечь, закрыв глаза на краткий миг, раздается громкий стук в дверь.
Должно быть снова Рина пришла, чтобы вытащить меня из темной пещеры и вывести в свет. Но она всегда разговаривает, даже кричит на меня, чтобы дверь ей открыла, за что получает не очень лестные слова в свой адрес. Похоже, придется вставать и впускать незваного гостя к себе. Вот чтоб ему пусто было от того, что ко мне приперся. Сказала же, чтобы меня не беспокоили, так нет же, кто-то все равно покой нарушает.
Открываю дверь в свою комнату и обнаруживаю за ней… точно Александрину Соболеву, облаченную в длинное платье такого насыщенного синего цвета, что можно легко ослепнуть. Приподнимаю вверх удивленную бровь и разглядываю подругу с ног до головы. Она очень шикарно выглядит, особенно с этой высокой прической, как у леди из XIX века. Настоящая графиня или же герцогиня из пригорода Лондона. Куда вот это она намылилась? Неужели на свиданку с собственным мужем? Романтики им, что ли захотелось за стенами особняка?
— Вечер свидания у вас намечается? — облокачиваюсь на косяк. Рина показывает мне язык, а потом передразнивает голос, вызывая искреннюю улыбку. — Мило, — подмигиваю подруге, хоть немного позабыв о грусти. Она, конечно же, где-то глубоко во мне сидит, но постепенно начинает исчезать.
— Благотворительный ужин нашей организации, — ах, вот оно что. Они поедут собирать деньги у богатой элиты Англии, либо добровольно участвующим в благородном деле, либо просто желающим себя в выгодном свете выставить, скрыв темные делишки.
Я отлично знаю второй тип людишек, которые вроде бы и показывают себя добрыми и чертовски отзывчивыми людьми, на самом деле отъявленные негодяи. Монстры, мучающие ни в чем не повинных девушек ради своего собственного удовольствия. Многие входят в число благотворительных деятелей, помогая потерпевшим бедствие или нуждающимся в деньгах. Тратят баснословные деньги, лишь бы об их наклонностях никто не догадался. Вроде бы вот смотришь на всех этих представителей противоположного пола и не видишь тех ужасов, что они могут творить. Они обходительны, приветливы, умеют расположить к себе все доступными способами, даже чем-то притягивают, но на самом деле за красивым фасадом скрывается та еще гниль, способна всех вокруг отравить своей тьмой.
Сама вот это прошла год назад, о чем Рине вот не говорила. Подруге не обязательно было знать о тех ужасах, что я пережила, а-то родила бы раньше времени. Итак, у нее роды преждевременные случились из-за слишком большой активности на последнем месяце беременности. Неугомонная Рапунцель на месте не могла усидеть, вот и поехала в больницу раньше, чем врач предполагал. Денис за жену очень сильно переживал, аж чуть всю клинику в щепки не разнес, а она даже не волновалась, словно догадывалась о таком исходе. Тогда то и стали членами благотворительного фонда, занимающегося в самых разных направлениях. Сегодня вот вроде бы все должны покупать рисунки детей-сирот, дабы улучшить их условия пребывания в детском доме.
— Вас всю ночь дома не будет? — уже в голове строя планы, как наведаюсь на кухню и чего-нибудь перекушу. Тем более миссис Грин рада моему обществу в любое время. — А детки с кем?
Рина вот недавно родила, а уже ребенка оставляет как мать-кукушка. Нет, я ее не осуждаю, и она неплохой человек, а отличная мама для Майи и Глеба. Просто стало интересно, кто же вместе со мной в доме будет? С кем если что можно поговорить. Ну, это при условии, что я прекращу свое затворничество, чего скорее всего не случится в ближайшие часы.
— Майя и Глеб с бабушкой в детской, — Мари Фарси от внуков никуда не отходит, порой даже Рину насильно выталкивает за дверь, чтобы она немного отдохнула. — Мы же будем где-то около полуночи дома, — хитро усмехается, явно о чем-то очень развратном думая. Знаю я ее как облупленную. Наверняка, после приема поедут потрахаться в какой-нибудь отель, так как в особняке слишком много народа. — Ты даже соскучиться не успеешь.
— Да я как бы и не собиралась, — уворачиваюсь от ее удара в район плеча, отскочив обратно в комнату. Ей не удалось до меня дотронуться, от чего Рина громко фыркает с разочарованием в голосе. — Езжайте уже на свой вечер. Помогайте детям, нуждающимся в вашей помощи.
Напоследок показывает мне язык, после чего, стуча каблуками по коридору, направляется в сторону лестницы. Я же, взвесив все «За» и «Против», решаю все-таки спуститься вниз, чтобы немного побродить по дому, возможно, выйти на задний двор. Раз уж отказалась от посещения мероприятия, отдав Рине пухленький конверт, надо чем-то себя сегодня развлечь. Хватит уже бледной тенью, напоминающей призрак, в комнате сидеть и порой глядеть в потолок. Эта своеобразная тюрьма уже порядком достала, надо из нее выбираться.