Толчки становятся еще более яростными, дикими. Артур давно уже себя не сдерживает, проникает сильнее, качая нас обоих на волнах неземного удовольствия. Ощущаю, как по позвоночнику дрожь бежит, мышцы влагалища напрягаются, стискивают толстый член со вздутыми венами. Электрический разряд пронзает каждую клеточку, поясница выгибается. Громкие стоны, бессвязные речи, взрыв мощного фейерверка. Артур отрывает мою спину от скамейки, давая кончить на свой член, который наполняет меня горячей спермой. Губы встречают друг друга. Мы целуемся как изголодавшиеся звери, как путники, получившие долгожданную воду. Оба подрагиваем от недавно пережитого оргазма, испытанного одновременно.
— Я тебя люблю, — шепчет мне на ухо Артур, проведя ладошкой по потной спине.
— И я тебя люблю, — вторю ему, прикоснувшись к горячему лбу.
Артур Парфенов
Не могу поверить, что сейчас прижимаю к себе мирно спящую Видану, которая так глубоко проникла в мое сердце, что ее оттуда и клешнями не вырвешь. Хотя я никому не дам этого сделать. Ни за что и никогда не брошу свою девочку и уйти ей от меня тоже не позволю. Все, мы с ней оба повязаны так сильно, что наши нити никто не разорвет. У такой длинной, печальной истории возможен свой Хэппи Энд. Это я могу с легкостью пообещать.
Маленькая ерзает на месте, теснее ко мне прижимаясь, и что-то шепчет подрагивающими губами. Когда же чувствует прикосновение моей руки к ее щеке, тут же успокаивается и размеренно дышит. Укрываю нас обоих одеялом и счастливо улыбаюсь как настоящий дурак, получивший самый ценный в мире приз. Свою девочку, лежащую около меня на кровати. Да-да, из той беседки мы практически сразу же переместились в особняк Соболевых, отправившихся на благотворительный вечер по сбору средств для детей сирот. Расположились на огромной кровати в спальне Зотовой, где вскоре уснула, предоставив возможность полюбоваться на нее во сне.
Рыжая бестия, что с ума меня свела еще тогда, два года назад, в российском аэропорту, когда мы вместе с друзьями отправлялись в Париж, дабы немного всем вместе отдохнуть. Неотразимая красавица, ставшая частью моей жизни за столь короткий срок. Она все же всегда жила в моем сердце. Даже после нашего грандиозного расставания его не покинула. Хотя я и пытался вытеснить ее, забыть о ней, как о страшном сне, развлекаясь все с новыми и новыми девками, гревшими мне постель. Возможно, и Кристину Князеву где-то в глубине души выбрал именно поэтому принципу. Чтобы заменить одну рыжеволосую даму на другую, лишь бы больше о бывшей девушке не вспоминать.
Но как же порой судьба смеется над всеми нами, какие же сюрпризы нам преподносит, при получении которых остается лишь глаза выпучить и пребывать в состоянии шока. Ведь кто бы мог подумать, что теперь, спустя эти два злополучных года, мы снова вместе окажемся. Снова будем вот так вот рядом лежать, дыша одним воздухом друг с другом и наслаждаясь минутами уединения.
А ведь всего этого могло бы и не быть. Не принеси мне Рауль те документы, решившие все мои проблемы. Не позвони мне тогда Рина, дабы сообщить, где сейчас беглянка находится. Я, конечно же, догадывался о ее месте нахождения и уже собирался с Соболевыми связаться, как сам с удивлением отвечал на телефонный звонок жены лучшего друга, посоветовавшей мне забыть свою мажорку и ехать к истинной любви, нестись на всех парах, иначе она лично меня четвертует. Сомневаться в словах Рапунцель не стояло, так как она могла и осуществить свою угрозу. К тому же после обнародования в прессе тех материалов из «волшебной» папки все мои отношения с Кристиной Князевой навсегда закончились.
— Артур, — нежным голоском, от которого мой неугомонный межножный орган встает по стойке смирно с четким намерением вновь повеселиться.
Да только дружочку нужно немного остыть, так как нас с Виданой ждет серьезный разговор, а никак не секс в горизонтальном положении. Нужно вот подумать о чем-нибудь другом, чтобы хоть немного успокоиться. Но вот даже представшие перед глазами потные носки с жутким запахом не помогают, когда Вида ерзает рядом, случайно или же специально задевая своим бедром возбужденный член. Причем раза три она это проделывает, прежде чем удобнее устраивается ко мне лицом и смотрит невинными карими глазками, словно бы она ни при делах. Аж ресницами часто-часто моргает, решив, таким образом, меня обезоружить. Да только я прекрасно понимаю ее мотивы, поэтому также продолжаю думать о чем-то отвлеченном и не замечать соблазнительную девушку передо мной.
— Хорошо спалось? — нужно говорить о чем-то, иначе точно сорвусь и снова ее трахну, а нам еще кое-что предстоит обсудить.
— На удивление очень даже хорошо, — потягивается, от чего одеяло сползает с ее голого тела.
Мать твою! Не могу спокойно смотреть на вздернутую грудь с острыми сосками. Рыжая сучка просто издевается надо мной. Знает, какой эффект производит на мое сумасшедшее по ней же сознание, и еще больше раззадоривает. Я ее точно сейчас посажу на свой член и заставлю скакать вовсю прыть. Она у меня дождется. Сидеть не будет несколько дней подряд, так же как, и говорить нормально. Охрипшим от желания голосом я ее обеспечу за пару мгновений.
— Видана, — грозно прищуриваюсь, пробегаюсь взглядом по ее плоскому животу.
Тут же закрадывается одна мысль. Вот бы он был уже округлым, а там рос наш с ней ребенок. Вот прямо захотелось увидеть ее беременной малышом. Надо бы заняться этим с усиленным рвением, а-то семейка Собелевых имеет уже двоих детей, а у нас ни одного нет. Это не порядок. И раз я хочу перейти с Зотовой на новый уровень, нужно быть честным до конца и рассказать ей все, что случилось за эти несколько суток. Ведь тут рассказу на добрых полчаса или же час.
— Что такое, милый? — озорно спрашивает, еле дальше сдвигая вниз одеяло. Только я не даю ей устроить стриптиз на кровати, хватаю за запястье и кладу себе на грудь. Вторую же руку нежно целую и закидываю себе за шею. Пусть там побудет.
— Нам нужно поговорить, — при этой фразе выражение лица Виданы меняется за считанную секунду. От былого веселья не осталось и следа. Тело напрягается, а глаза горят яростным блеском. Умела бы она взглядом убивать, давно бы уже превратила меня в горстку пепла. Вот вечно до конца не дослушает, делая какие-то поспешные выводы. — Это совсем не то, о чем подумала твоя милая головка, — дую на ее челку, чуть закрывшую лоб.
— Откуда тебе знать, что я там подумала? — язвит. Это хорошо, значит, шанс на продуктивный разговор у нас все-таки есть. — Ты же мысли мои не умеешь читать, Парфенов, — хорошо, хоть не стала отодвигаться от меня, тем более вставать с кровати. Знает, что все равно ее не пущу никуда. Пусть остается на месте.
— Ох, и язва же ты, Ариэль, — наклоняюсь к ее лицу, но она отворачивается и обиженно фыркает.