Вход для посторонних

22
18
20
22
24
26
28
30

Сочинить правильную сплетню, обронить её в хорошем месте, в нужное время — и общественное мнение к нашим услугам.

Клуб это конечно очень важное и полезное новшество, но для нас это, прежде всего, центр сбора, обработки и распространения информации. От сюда мы собираемся манипулировать общественным мнением, лоббируя свои интересы.

Закончив выступление Алька оглядела свою аудиторию.

Речь произвела неожиданный эффект: старуха дремала, её дочь снисходительно улыбалась и только молодая ведьма демонстрировала признаки напряжённого умственного процесса.

— Я не поняла, — призналась она, — чем эта самая информация может помочь вот, хотя бы, тебе?

— Ты хотела сказать, Мелине, — поправила Алька, — очень многим. Вот например, пустить слух, что она не так уж богата, как все думают — и все женихи, искатели богатства, теряют к ней интерес.

— Но ведь не им решать, а Королю, — продолжала сомневаться Катания.

— А Королю будет любопытно узнать, что планы его фаворита коренным образом отличаются от его собственных. Или, что семья другой девушки будет недовольна королевским решением. Возможностей миллион. Только подходить к проблеме надо индивидуально. Сплетня может быть совершено фантастической, но при этом должна быть реально возможной.

— Всё равно я не понимаю. Ну разлетится сплетня по городу, и что с того. Что эта сплетня изменить сможет?

— Ох, и трудно мне с вами, — вздохнула тяжело Алька, — ладно, давай для примера возьмём историю твоей матери. Её сожгли, обвинив в массовых убийствах мирных граждан?

— Вроде того, — кивнула девушка.

— Но Король знал правду? Как я понимаю, твой дядя ввёл его в курс дела?

— Ну да, наверно…

— А если бы правду узнали все?

— Тогда бы её сожгли как ведьму, — подумав, ответила Катания.

— Необязательно. Она ведь не ведьмой была, а Учёным. И, как я понимаю, хорошим Учёным?

— Никто бы не поверил, что она была Учёным. Им проще было поверить, что Учёный сошёл с ума и начала людей потрошить.

— А это произошло из-за того, что информацию контролировали её враги. Можно было бы повернуть всё так, что сожгли бы твоего дядьку. Надо было только поведать публике историю бедной девочки, которую, в своих целях, использовал коварный брат. О том, как он лишил её женских радостей и жестоко расправился с человеком, которому она отдала своё сердце, об обещанном и так и не выплаченном приданном, о том, что кровавыми убийствами он пытался прикрыть своё преступление… Да если бы эта история стала достоянием широкой публики, костёр на площади залила бы слезами толпа зрителей, а судья, её приговоривший, от стыда бы повесился.

— А нельзя ли сейчас эту историю сплетней сделать? — неожиданно подала голос Линэла, — моя девочка была бы рада если бы судья повесился.

— Можно попробовать, но вся эта история уже легендой стала. С легендами сложно соперничать…