Вход для посторонних

22
18
20
22
24
26
28
30

— Разговором это назвать было бы сложно. Просто парой фраз обменялись.

— Отвечайте на вопрос! — потребовал второй, до сих пор молчащий полицейский.

— Этот жирный боров предложил нам денег чтобы мы его до города дотащили.

— Кто эти „мы“?

— Я и моя спутница, которой я помогал с багажом.

— Понятно. И вы ему отказали?

— А как бы вы поступили на моём месте? Этого борова две лошади бы с места не сдвинули, а мы с Сианой и один сундук с трудом тащили.

— А какой багаж был у господина Фока?

— Точно не скажу — вроде два сундука. Один, здоровый такой, точно был. Он на нём сидел. Но когда мы его на дороге нагнали, багажа у него с собой не было. Это я точно помню.

— Следовательно вы предположили, что сундуки свои господин Фок у дилижанса оставил?

— Ну наверно… Я, честно говоря, об этом не думал. Не до того мне было.

— А когда подумали?

— Вот прямо сейчас и подумал, когда вы спросили.

— Всё, довольно юлить, — хлопнул по столу молчаливый полицейский, — когда вы вернулись к месту аварии?

— Я никуда не возвращался. Зачем? Мне одного раза хватило, — Алька была совершенно сбита с толку. Совсем других вопросов она ожидала.

— Врёт. По глазам вижу — врёт, — эмоциональный полицейский ещё раз по столу хлопнул, и секретарю велел — лишнего не пиши. Господин мэр не любит вольных высказываний в протоколе. Всё должно быть коротко, чётко и по делу. Ему ещё их превосходительству докладывать.

Секретарь послушно замер, а Алька поняла, что неприятности её ожидают серьёзные.

— Послушай пацан, ты нас за дураков не держи. Думаешь ловко следы замёл? Нет дорогой. Следов хватает. Они, следы эти, тебя до каторги и доведут. Не сомневайся даже. Лучше сам сознайся, и судья к тебе добрее будет, — сказано всё было тоном увещевательным. Только на Альку тон этот не подействовал. Сознаваться ни в чём она не желала.

— Вы что, совсем с ума сошли? Дело шьёте? Подозревать больше некого?

— Запиши в протоколе — грубые оскорбления, — дал указание полицейский.