Саша совсем растерялся. Притянул ее к себе, обнял крепко и стал гладить по голове. Дурак, и зачем только рассказывал?
18
Саша с Настей просидели в беседке почти до самого утра. Не обнимались и не целовались, просто разговаривали обо всем на свете. Настя много рассказывала о своем детстве, и оно оказалось едва ли счастливее Сашиного. Нет, проблем с деньгами и алкогольной зависимостью у ее родителей никогда не было, но было кое-что другое. Её отец не считал нужным брать во внимание ни мнение своей дочери, ни её чувства, а мать закрывала глаза и была готова на все, лишь бы только угодить отцу. Казалось бы, не так уж и страшно, ведь, по большому счету, они все же заботились о ней — с самого детства у девочки было все, что только душе угодно. Все, кроме свободы. И Саша ни за что на свете не согласился бы поменяться с ней местами.
Когда стало светать, парень проводил девушку к сестре, по дороге то и дело подхватывая её на руки, чтобы перенести через очередную грязь или лужу. Настя сначала каждый раз возмущалась и со смехом пыталась вырваться, но потом смирилась, и даже прижималась к его груди, так нежно, что Саше не хотелось ее отпускать. Совсем не хотелось. Ему было невыносимо расставаться с ней, особенно не зная, когда теперь они увидятся еще раз, но он ничего не мог с этим поделать. Пока не мог. Но знал наверняка, что придет день — и он навсегда заберет эту девушку себе от тирана отца и идущей у него на поводу матери. Жаль только, что этот день наступит нескоро. Но Саша готов был на все, чтобы приблизить его как можно быстрее.
Когда Настя скрылась за подъездной дверью, Карим понял, что уже совсем трезвый. К Мажору возвращаться не стал, пошел домой — нужно было переодеться и привести себя в порядок. Сегодня похороны. Саша не смог бы не проводить Иваныча.
День получился очень тяжелым. Парню не доводилось прежде бывать на похоронах. Он, конечно, понимал, что это событие не из приятных, но все же и подумать не мог, что настолько. Он впервые видел родственников Иваныча. Убитую горем жену, дочь, которая старалась держаться, но ее лицо было красным и опухшим от слез. А самым тяжелым испытанием оказалось взглянуть на покойника. И осознать, что больше он никогда не откроет глаза и не улыбнется ему. Был Иваныч. Добрый, улыбчивый мужик, иногда строгий и всегда справедливый. А теперь от него остался лишь безжизненный кусок плоти, который зароют в землю на съедение червям. Это раздирало Кариму душу, рвало ее на куски.
На кладбище парню удалось перекинуться парой слов с племянником Иваныча. Он не смог не спросить, что теперь будет со станцией. Ответ, как и ожидалось, был неутешительным. Станцию собирались продавать, а что с ней будет делать следующий владелец, можно было только гадать. Вероятность, что работу удастся сохранить — ничтожно мала, и, судя по всему, Кариму пора занятья поисками другой работы.
Когда парень вернулся домой, ему было так паршиво, как, наверное, еще никогда прежде. И все, чего хотелось — это увидеть Настю. Он знал, что только она способна унять эту мерзкое скребущее ощущение в груди.
Саша достал телефон и быстро набил девушке сообщение:
«Малыш, я очень хочу тебя увидеть сегодня. Получится?»
Ответ долго не приходил. Так долго, что парень уже начал волноваться. Но звонить не стал, опасаясь наткнуться на отца, и еще больше осложнить их отношения с дочерью. Вместо этого битый час гипнотизировал телефон, до тех пор, пока он не ожил заливистой трелью. И уже от одних заветных пяти букв, высветившихся на экране, в груди разлилось приятное тепло.
— Привет, — раздался в трубке тихий шепот. — Прости, что долго не отвечала, просто папа дома, и…
— Я понял, малыш, — зачем-то тоже шепотом ответил Карим. — Ты сможешь улизнуть сегодня к сестре?
— Не знаю, Саш, я раньше никогда так часто к ней не ходила…
— Попробуй, малыш. Пожалуйста. Я тут подумал, давай сходим в кино? Пацаны говорили, какая-то комедия ржачная сейчас идет. Попкорна возьмем, колы?
— Саш, я очень хочу с тобой в кино, но я, правда, не знаю…
— Хорошо, малыш. Нет, так нет, я понял. Напиши мне, если вдруг что-то изменится.
— Не обижайся на меня, пожалуйста.
Карим непроизвольно улыбнулся — все же такая она забавная.
– Вряд ли у тебя когда-нибудь получится меня обидеть, Настя.
ebooksa