Тощая девочка, даже грязь не смогла скрыть голодной синевы лица, сказала хриповато:
— Дяденька, мы не тифозные. Не надо нас, дяденька, в смертный барак отвозить. Мы с голодухи такие. Нам власти харчей не дают. Мы не трудовые…
Тихон подошел к топчану, где лежал головастенький, все личико в струпьях, мальчишка и сосал какую-то тряпицу. На лице одни глаза, а в них такой предсмертный укор, что лучше бы чекисту в сердце выстрелили. Какой-то оборвыш мочил ему лоб из консервной банки.
— Кирик его зовут, — сказала девочка. — Петька у него брат был, но того схоронили. Травы очень наелся. Кирик! Дядя пришел, он тебе хлебца даст.
— Не мешай, дура, помираю, — чуть слышно прошептал мальчишка.
У Тихона к горлу подкатил ком. Маленькая жизнь беспризорника промелькнула, как падучая звезда. И осталось ему жить в этой вони, может, день, может, два.
— Сейчас, сейчас, — бормотал чекист, отступая к дверям. — Сейчас все будет, все наладим. Краюхин! Жми в город! Врача сюда, хоть под наганом. Продуктов!
Но Краюхина рядом не было, запропастился куда-то. Сачков стоял белый как полотно.
Тихон открыл дверь в коридор, в комнате напротив услышал разъяренный бабий визг:
— Тебе что здесь надо?! Я тебя щас в щепки искрошу! Ты что своеволишь?
Заглянул в тесную клетушку, наверное, кухню, грязную, с разваленной, продымленной плитой, над которой на веревке висели серые дырявые тряпки.
Загнанный в угол, Краюхин отбивался кочергой от могучей патлатой бабы, размахивающей ржавым секачом. На полу валялись сумки, мешки, куски конины, рассыпанная из кульков крупа. Из опрокинутого жестяного бидончика булькало, выливаясь, подсолнечное масло.
Кухарка обернулась, пошла на Тихона засаленным животом:
— Паразиты! Я вам покажу ревизию! У меня брат в губисполкоме начальствует, сразу под суд подведет!
У Тихона вдруг потемнело в глазах и уши словно ватой заложило — пропал отвратительный голос, почему-то вспомнилось сытое лицо Вербилина.
— А ну к стенке, зараза! — не сказал, а просвистел он сжатым горлом, весь дрожа от ненависти. — К стенке!
Пистолет зацепился в кармане за подкладку. Сачков повис у Тихона на руке, что-то закричал перепуганной кухарке.
Очнулся Тихон на лавочке во дворе. Голова разламывалась от боли, во рту было погано. Сачков сидел рядом, совал ему кружку с водой.
Краюхин привез из города Лагутина, Лобова и докторшу Флексер.
Чекисты на руках выносили детишек из приюта, рассаживали под стеной на траве. Раиса Михайловна командовала:
ebooksa