А вот репутация — вещь несколько более сложная. Я согласен, спрятаться от греха подальше было бы правильно, да только остальные не поймут. Я ведь босс наркокартеля, главная его сила, которая диктует свои правила. А здесь прячусь от каких-то отморозков и ничего не могу с ними сделать. Так что прятаться было нельзя даже по этой причине — война ещё ладно, но здесь просто покажет мою слабость, а в криминале это чревато. И пусть врагов не так уж и много, даже имеющиеся смогут вытрясти из меня душу.
Кстати о врагах, мне тут напели со стороны, что некоторые кланы, более-менее сильные, положили глаз на Сильверсайд и в частности Нижний город, который им показался оптимальным вариантом по понятным причинам: после войны, ослабленный картель, куда большая свобода для действий.
Так что нет, страх показывать я не имел права. Если я здесь король, то и вести себя должен соответственно. Поэтому немного закинуться и в путь с песней.
Доехали мы до храма без каких-либо приключений. А в самом храме я, видимо, застал время сразу после молитвы, так как из него сплошным потоком выходили люди. Пятились, кланялись собственным фантазиям и быстренько расходились. Дождавшись, пока тротуар перед храмом опустеет, и потом подождав ещё немного, чтоб перекурить, я быстренько вылез из машины и вошёл в храм. Там только-только улеглась суета после молитвы, а младшие святые сёстры уже закончили убираться после прихожан.
— Прошу прощения, младшая святая сестра… — тихо обратился я к одной из девушек.
— Да-да, чем могу помочь? — посмотрела на меня девчушка, держа в руке метлу.
— Святой отец… Мне бы ребёнка осветить, — показал я спящую на руках Эйко. — Не подскажете, где мне найти его?
— Вы можете пока присесть, мистер. Святой отец только-только закончил полуденную молитву и отошёл. Но скоро точно вернётся.
— Благодарю.
Как и в прошлый раз, я прошёл к переднему ряду и сел на скамью, дожидаясь, пока здесь где-нибудь появится Святой отец. А мои глаза раз от раза возвращались к золотому чану и кубкам, вокруг которых крутились мысли настоящего бездуховного человека: если их переплавить, сколько я смогу выручить? Миллион будет?
И это мысли человека, который купил бутылку вина, стоящую больше, чем полмиллиона. Человеческая жадность — это то, что у нас в крови. Всегда будет всего мало и всегда будет хотеться больше.
— Вы вновь пришли, мистер, — раздался за моей спиной голос уже знакомой сестры.
— Младшая святая сестра, — встал я со скамейки, — вы сегодня работаете, как вижу.
— Я всегда на службе у света, мистер, — слегка поклонилась девушка.
— Вы прямо как солдат, всегда на службе.
— Я бы не назвала это именно такой службой. Мне в радость здесь находиться, как и в радость нести свет в жизни людей.
— И подметать полы?
— Это вызывает чувство удовлетворённости, когда становится чисто, — не смутилась и нашлась с ответом она.
— Понятно… — огляделся я по сторонам. Ещё две младшие святые сестры убирались где-то в дальнем углу зала, но вряд ли слышали нас. — Я, наверное, должен извиниться за прошлый раз. За то, что оскорбил вашу веру и вас в частности.
— Так вы уверовали?! — сложила она ладошки вместе и буквально приподнялась с таким счастьем на лице, что мне стало неловко.
ebooksa