— Да как же ангелы на старцев этих похожими оказались? — изумился Илья.
— Э-э, милый, про это один Бог ведает. Да… Ну вот, а греки-то не отстают, укажи им место под церковь — и все тут.
Тогда Антоний говорит:
«Мы три дня будем молиться, и Господь покажет нам».
И вот во время молитвы преподобному Антонию явился вдруг Ангел Божий и сказал:
«Ты обрел благодать предо мною».
«Господи, — говорит со смирением Антоний, — сделай так, чтобы завтра на всей земле была роса, а на святом месте под церковь — сухо».
И на другой день нашли среди росы это сухое место, и, когда помолились всей братией, с неба вдруг сошел страшный огонь и все деревья на этом месте выжег, а саму землю глубоко ископал.
Через три года пре дивную эту церковь во имя Успения Божией Матери построили. Святые старцы Антоний и Феодосий, как предсказала им Богородица, уже отошли к Господу, и тут вдруг приходят из Царьграда иконописцы и говорят:
«Покажите нам старцев Антония и Феодосия, с которыми мы уговорились церковь расписать».
«О дети мои, — отвечает им кротко игумен, — невозможно их показать. Уж десять лет они на небесах пребывают».
Ужаснулись иконописцы и говорят:
«А кто же нам тогда золото дал? Из их рук при многих свидетелях получили».
Так вот, Илюша, иконописцам этим святые старцы после смерти являлись и денег дали.
Начали мастера расписывать церковь, и тотчас случилось дивное знамение. На виду у всех на алтарной стене вдруг сам собой явился чудный образ Богоматери и заснял ярче солнца, так что иконописцы смотреть не могли и пали ниц. А когда опять глянули, то из уст Божией Матери вылетел белый голубь, покружил по церкви, подлетел к иконе Спасителя и исчез в его устах.
Вот так, Илюша, Святой дух проявился в этой дивной, красоты неописуемой церкви.
— Хоть бы одним глазком во сне на нее глянуть, — тихо сказал Илья.
— Да почему во сне-то? Ты, Илюша, вот что, колотись, бейся, а все надейся. В монастырь этот таких немощных калек привозили — не чета тебе, а как приложатся они к нетленным мощам святых старцев, куда их слепота, глухота и прочая напасть девались.
Я вот сам, как думаешь, зачем столько верст в Киев и обратно протопал? Внучка у меня чахнуть стала. Змей ли окаянный ее испортил или глаз чей черный, не знаю. Вот и несу ей оттуда, глянь-ка, святую просфору, в алтаре освященную. Старцы сказали, если внучка с верой съест — исцелится.
Дед осторожно, как великую драгоценность, достал из-за пазухи белую тряпицу, развернул ее и показал Илье маленький круглый хлебец, на котором были выдавлены крест и четыре буквы: «ИС ХР». Потом так же бережно обратно за пазуху уложил, а Илья завороженно проводил глазами целебный хлебец, а потом нахмурился и отвернулся…