– Разве ты не видишь, что в них наша свобода! Сдавай Цитадель богам свободы, и я покажу тебе, насколько они милосердны. Сдавайся, и покончим с этой бесполезной резнёй!
– Вспомни, во имя кого ты пошёл за тьмой! Вспомни, что с ней стало? Если твои боги и их учение о свободе столь немилосердны, то я боюсь, что они сделают с врагами.
– Брат, ты так и не понял. Она послужила предлогом к моему служению свободе. Революции, что так благословимы Дагоном – путь к свободе.
– Не обманывайся Фиотрэль. Ты сам прекрасно всё понимаешь.
– Славные защитники Цитадели! – торжественно, но с полыхающим презрением в глазах неожиданно заголосил Люций. – Отдайтесь нам, иначе ваши собратья будут казнены!
По стенам Цитадели пробежало волнение, и все устремили свой взгляд на то, как через ряды отступников провели немногочисленных пленников – обнажённых и перевязанных. Им повязали руки и бросили на землю.
– Бросайте сопротивление, иначе они погибнут! – заявил «дипломат» пока их швырнули на землю.
В глазах пленных не читается испуга или страха смерти. Они готовы принять её с честью, гордостью и Регент видит это. Глава Ордена заглянул в глаза пленных и ему последовал в ответ лишь короткий и еле заметный кивок. Этого кивка хватило, чтобы всё понять.
– Вы все здесь поляжете, проклятое племя. Мы не сдаёмся! – кинул Регент и в ответ ему, стоявшие на стенах защитники, ответили поддержкой. – Победа или смерть! – выкрикнул
– Переговоры окончены, Фиотрэль, – заскрежетал голосом Дунхарт. – Мы и так сделали слишком щедрое предложение.
– Что ж, вот им и конец, – с безумной улыбкой констатировал Люций и потянулся к рогу на поясе, как только он коснулся его своими губами, на всё поле боя разнеслось протяжное гулкое пение, ставшее сигналом для слуг тьмы; этот протяжный вой сдавил Азариэлю уши, и он скорчился от противной какофонии инструмента.
– Смешаем кишки защитников с грязью! Катапульты! – Взревел Дунхарт и вместе с остальными командирами ушёл сквозь ряды.
В ту же секунду начался жуткий артобстрел. Полыхающие нечестивым пламенем камни посыпались за пределы стен, в здания, окончательно превращая их в руины. Страшный грохот донёсся до ушей Азариэля, и ему пришлось отвернуть глаза, чтобы не видеть, как его дом, тысячелетнее наследие Ордена, пропадает в вихре танца пламени и камней.
– Братья и сёстры, мужайтесь! – с хрипом обратился к воинам Регент. – Нечестивый Магистр из былых эпох, мой бывший брат и рыцарь-предатель решились мстить Ордену через руки великого врага. Не будем глупы – это война не разборка интересов! – Тилис обнажил двуручный меч с однолезвийной зубастой заточкой. – Мы – защитники Тамриэля, от нас зависит его судьба! Если враг победит, то поколения наших родичей проведут в цепях даэдра. Так не дадим же этому случиться, и пусть враг убоится нашего гнева!
Шквал стрел, магии и болтов обрушился страшным дождём на наступающих врагов. Стражники и лучники с Саммерсета, рыцари и маги, воины и наёмники – разное оружие в их руках несёт смерть ордам нечестивцев.
Под непрекращающимся смертельным ливнем защитников Цитадели первая шеренга противников начала наступление, неся в руках штурмовые лестницы. Обливаясь огнём, молнией и морозом, встречая грудью десятки стрел, первая шеренга неумолимо наступает, оставляя ковёр из тел.
Через несколько минут враги уже были у стен и, напирая друг на друга, они насаживали себя на колья, что во рву у крепостной стены. Со стен на головы врага полилась чёрная раскалённая жижа. Шипение горячей субстанции моментально был заглушён дикими воплями и криками о помощи.
– Идиоты, вот идиоты! – приговаривает командир лучников, отправляя стрелу за стрелой.
Азариэль ничего не ответил. В воздухе повис аромат горелого мяса, а глаза застилает подножье Цитадели, полное трупов. Но враг не отступает. Гимны и лихорадочные песнопения на пару с криками командиров пересилили агонию боли.
– Лестницы! – вскричал Регент, и стрелки сменили оружие.