– Хорошо, Лира, – ответила эльфийка.
Все пятеро подошли к столику, и только они присели как ароматы жареного мяса, картофеля и пьянящего хмеля отброшены стойким запахом сладкой розы, который кажется таким сладким и страшно знакомым.
– Лира, опять надухариась? – сухие губы Готфрида, окружённые светлой бородкой, дрогнули в улыбке.
Садясь за места, Лира умастилась рядом с Азариэлем. Напротив неё воссела Гэ’эль, так же устроившись возле альтмера. Рафаэль же выбрал место рядом с нордлингом, а Алари присела к Лире, напротив парней.
– Ладно тебе будет, Готфрид, – черноволосая девушка взялась за бутылку с вином. – Духи как духи.
– Я вот хочу поинтересоваться Готфрид насчёт здоровья Лиры. Ты как после всего, что было?
– Всё в порядке, Азри. Спасибо, что справился о здравии.
– Азри, – с эфемерной усмешкой вторит Гэ’эль.
– Давайте выпьем что ли, – предложил Рафаэль и поднялся с кружкой пенистого эля. – За победу. За конец похода и что все живы.
– За победу, – вторят все и встают; Азариэль тут же приникнул губами к своей кружке и ощутил, как хмель разлился по горлу.
Для всех это славная и великая победа, по крайней мере, для молодого альтмера, который осушил полпинты светлого пива. Виды из прошлого, как он шёл в Обитель Ордена, как он учился и бился, дружил и шутливо враждовал с братьями и сестрами охватили разум теплотой. Но она сменилась на холодок предательства и раздоров. На секунду он вспомнил разорённые поля Цитадели, мёртвых братьев и сестёр, как четыре года назад его постигнула страшная боль, утрата всего, что он чтил и любил и разочарование. Его память наполнилась картинами бесполезного поиска, который принёс единственный плод – цельнометаллическую руку. И всё нашло свой исход и конец в «крестовом» походе против мечтаний и планов Люция, которые разделили сотни еретиков и культистов. Азариэль вспомнил последние шесть лет жизни и как за это время он изменился, как его помотало и привело сюда.
– Жалко только вашего Рихарда, – садясь на место произнесла альтмерка в синем платье. – Что же могло случиться с этим человеком.
– Кстати, Айк’Аран, – заговорил Азариэль. – Что ты можешь сказать по этому поводу?
– Такое поведение мне знакомо, – заговорил глубоким голосом человек с волосом и карими глазами.
– Откуда?
Губы мага сжались, а память наполнилась неприятными воспоминаниями далёкого прошлого:
– Честно признаться, – Айк’Аран опустил глаза на опустошённую кружку. – Я уже встречался с подобным. До своего вступления в Орден.
– Так-так-так, а это уже интересно, – настроилась Гэ’эль. – Человеческие слабости.
– Это было в молодости… Тёмная Материя, – голос мага едва задрожал. – Мы так называли Ситиса.
– «Мы»?