Крушение Ордена

Но аромат церковных благоуханий, священного мира тут ещё сильнее, чем в Палатах Рыцарей или даже капелле Ордена. Азариэль и его товарищи каждый день начинали с молитвы в храме, и уже было привыкли к такому запаху, но тут он ещё сильнее, чётче.

Прежде чем подняться дальше юноша заприметил большие высокие окна, с которых на него смотрят витражные изображения могучих исполинских воителей. И каждый из них одинаково одет – изящная серебристая броня, горшковый шлем скрывает суровые лица, а на металле покоится белая, как снежные поля Данстара, накидка со знаком пылающего ромба на груди.

Они поднялись дальше почёрно-гранитной лестнице, их путь лежит через палаты величественного Двуглавого Совета, где проводились заседания и, по сути, решается судьба Ордена.

– И куда мы сейчас попадём? – вопрошает юноша, оказавшись у широкого порога с распахнутыми настежь обитыми золотом воротами.

– В оплот политиканства и бюрократизма, – холодно бросил Ремиил, проходя через широкие и высокие врата.

Нефритовые глаза Азариэля наполнились светом серебряных канделябр и золотых подставок для свечей. Но больше всего взгляд его очей приковала мистически переливавшаяся люстра, нависавшая грозным каскадом роскоши над всей залой. Её каменья – бриллианты и сапфиры, изумруды и рубины выстроились в цветастые ярусы и загадочно отсвечивают от магических светильников, озаряющих сие место.

Перед двумя воинами предстало просторное помещение внутри которого захватывает дух. Азариэль увидел, что к центру залы, где выстроен огромный полуамфитеатр, тянутся балконы, окружая основное место действа. Юнона вышел из-под массивных балконов и оказался лицом к лицу с Орденским Собором, местом, где заседает Великий Капитулярий.

Напротив юноши, в метрах двадцати, на шахматном чёрно-белом полу, небольшом островке, зажатым меж прудов и частями «Собора». Высокая кафедра, к которой подводят две ступени, откуда вещаются доклады и заявления.

– Что это? – вопросил юноша, указав на трибуну.

– Вещательная площадь, – холодно пояснил Ремиил и повёл Азариэля.

Обратив взгляд направо, Азариэль увидел место заседания «Правой Головы». Величественная половина амфитеатра вложена в деревянный высоченный оклад, походя на самую настоящую ложу. Дерево светлое, исписанное золочёнными надписями и украшенное изумительной резьбой, передающих моменты истории Ордена. Сам полуамфитеатр вздымается на десять высоких ярусов вверх и едва нее касается балконов. Каждая «ступень» обставлена роскошными сидениями, обитыми в чёрную бархатную ткань оттого и походящих на роскошные кресла лордов. У самого подножья половинчатого амфитеатра, окружив небольшой мраморный мости, ведущий к кафедре, плещутся два неглубоких водоёма.

Азариэль оставил скользящим взглядом полуамфитеатр и перевёл взор в сторону, куда его ведёт рыцарь. Там, в той стороне юноша узрел высокий ярус, к которому от вещательной площади ведёт широкая роскошная лестница, перенесённая сюда, словно из какого-нибудь сказочного дворца. Её ступени отделаны угольно-чёрным базальтом, а толстые перегородки ярко-золотых перил исполнены из белого камня. Там на ступенчатом возвышении, куда ведут лестницы, выставлены девять тронов, по четыре за широкими роскошными тёмно-деревянными столами и один, самый высокий, посредине. Юноша догадался, что девятое, самое роскошное место отдано Регенту Ордена и в тот же момент, практически подойдя к новой лестнице, он смог разглядеть очертания дубовых дверей, скрывших помещение за местом заседания «Левой головы».

Азариэль, ещё раз превозмогая высоту башни, вместе с рыцарем приблизился к обиталищу самого важного члена Ордена. Дверь в его комнату массивна, сделанная из обычного простого железа и отделанная серебром, выложенным в несложный узор солнца.

– Мой лорд, – со стуком обратился Ремиил.

– Да! Войдите!

Нордлинг зацепился за ручку, дёрнул дверь на себя, и она легко отварилась, впуская гостей. Комната Регента предстала совсем небольшой, размерами резко контрастируя с тем, что юноша увидела ранее. Там висит несколько трофеев, представленных парой клинков и тремя нордскими комплектами доспехов-артефактов. Тут нет пафосно развешанных голов противников и величественных картин, повествующих о подвигах Регента, но в комнате старинные гобелены и полотна, рассказывающие об истории самого Ордена, о тех временах, когда он зарождался. В самом углу стоит простая кровать, а у стены был совсем небольшой буфет. Посередине комнаты лежит шкура белого скайримского медведя.

Регент Ордена сидит на обычном резном нероскошном деревянном кресле спиной к округлому окну, единственному источнику света, если не считать маленькую люстру и пара свечей с одним канделябром. Он сидит за столом, сделанном как ни странно из сиродильского дуба, отделанным двемерским металлом и украшенный узорами из лунного камня.

Сам глава Ордена не производит впечатления могущественного воина или влиятельного политика. Он не облачён в роскошные одеяния лордов севера, ярлов Скайрима или предпринимателей из Восточной Имперской Компании. На нём самая простая одежда, которую только можно было найти здесь: кожаный жилет поверх лёгкой белой рубахи, грубые штаны из синей ткани и потёртые туфли.

Азариэль смог заприметить, что самый кончик носа срезан, а на тёмно-пепельной коже лица имеется практически заживший шрам. Его алые глаза обхвачены печалью, а к острому подбородку приложена правая ладонь. Его остроконечные уши спрятаны под тёмной шевелюрой длинных волос, на которых уже начинают сиять первые серебристые волосинки.

Главу Ордена окутывает некая пелена мистики и шарм таинственности. Азариэлю кажется будто он предстал перед древним мастером и мистическим воителем, который сохраняет образ загадочного данмера.