Крушение Ордена

– Ага… и на кой мы гонялись за этой сферой? – спросив, Ахмат притронулся правой ладонью к короткой бородке, чуть её поглаживая. – Ох, чую я, что это не просто двемерский реликт.

– Да, – нордлинг уткнул лезвия секиры в землю и опёрся на навершие. – Туриил, прежде чем отослан был в Морровинд, сказал, что эта вещь понадобится для одного из наших братьев-неофитов в грядущем задании.

– Согласна, – утирая сажу с брони, сказала Аквила. – Я думаю это то, что нужно Азариэлю. Он рассказывал, что сам Регент отдал ему поручение.

– Что ж, – нордлинг поднял голову к тёмному небосводу и из его носа подались клубы практически незаметного пара. – Думаю, мы сегодня выполнили своё – и артефакт добили и тёмный контракт разорвали. Пора возвращаться.

– Давайте, – Аквила обратилась к сумке за пазухой, – секунду и я доставлю свитки. Сейчас будем дома.

Часть третья. Раскол

Глава 14. Пиршество гибели

Спустя две недели. Глубокий вечер. Цитадель Ордена.

Тут не стоит приятного аромата благовоний или сладкого запаха ладана, как во всей великой крепости славного Ордена. Тут нет священных фонарей или ярких магических шаров, освещающих холодные стены катакомб.

Комната озаряется немногочисленными факелами, от которых исходит слабый-слабый жар. Кожу терзает проклятый холод, въедаясь в неё острыми зубьями пещерной стужи, но больше всего пугает не хлад, а противное ощущение прикосновение страха. Жуткие мурашки, ползут по телу при входе в эти помещения.

Большое просторное прямоугольное помещение, в котором в форме «П» расставлено неисчислимое множество столов. Мастера Ордена значительно, довольно существенно расширили и украсили то, что раньше было просто пещерой. Теперь это свободная зала, которая могла бы сойти на крипту имперского собора, если бы тут хоронили мёртвых. Над головами собравшихся братьев и сестёр громоздятся монументальные своды, средь которых повисли роскошные трёхъярусные люстры, так же добавляющие света в это царство вечной темноты. Скалистые стены сменились на гладкое серо-зеленоватое покрытие, в котором выточены разные перемежающиеся символы… несколько десятков сигилов, средь которых ясно различимо восходящее солнце, дракон, змей, зажатый в кулаке и рогатая маска. Есть и другие, не такие зловещие, более положительные.

Здесь много посетителей, очень много. Все они пришли из-за резной арки, в сторону которой смотрят два зубца «П»-образной расстановки столов. Тут очень много братьев и сестёр и вся их одежда разная – сиятельные доспехи, кожаные панцири, добротные жилеты на вычурных одеждах, сдержанные костюмы и даже есть тёмно-синие балахоны, пропитанные магией. Но всех их роднит тёмно-лиловая накидка, знак, символ принадлежности к обществу.

Все они сидят и ждут. Кто-то говорит даже речь, но её не слышно, по крайней мере, для тех, кто погрузился в глубокое возбуждение. Некоторые предвкушают, когда смогут приложиться к яствам. Тут и прекрасное данмерское да бретонское вино, и жареное мясо, и эльсвейрские фрукты. Их пробуждающий болезненный голод, душистый аромат сменил смиренное благоухание священных масел.

Одна фигура возвышается над всеми. В самом конце чреды хороших столов стоит высокий человек, чьи очертания теряются под волнами ткани балахона. Но всё-таки можно заметить, что на нём нет брони, а плоть покрывается вторых стихарём, такого же цвета. Его прекрасное лицо со всех сторон поливается светом, только прекрасный румянец, что был ранее, ниспал с лика. Теперь это мертвенно-бледная маска, на которой застыло странное выражение холода. В его мутных глазах горит огонь… но это не священное пламя долга, а тёмный пожар безумия, охвативший душу.

Рядом с ним сидит девушка. Бледную кожу кутает ряса, только это не та старая тряпка тёмной ткани. Чёрный бархат и золотая расшивка стали олицетворением роскоши, а пояс в виде широкой ленты ткани, на котором красуется золотой символ Ордена. Правый указательный палец украсило простое золотое кольцо.

– Лира, сестра, а что ты не радостна? – спросил рыцарь, усмотрев, что на лице девушки отразилась сущность этого мира – быть долиною скорби; пока её братья и сестры веселятся, она не может приговорить бокал вина.

– Думаю, вы и сами понимаете, брат Люций, – отстранённо ответила девушка.

– Понимаю, моя милая сестра. Понимаю. Но не бойся, всё ещё будет. Мой великий план изменит твою жизнь… и его. Можешь не сомневаться.

– Я жду этого момента.

– В нём тебе будет выделена особая роль… и Аквиле тоже.