Падение, огонь и покаяние

22
18
20
22
24
26
28
30

Азариэль пришёл в себя окончательно. И с помощью, сквозь неимоверную тяжесть и бессилие, он сумел занять сидячее положение. Его взгляд уловил, что он находится в комнате, в которой столпотворение. Азариэль протёр объятые огнём глаза и увидел всех, кто стоял рядом с ним, напрягая взгляд, чувствуя, что его очи… горят. Он ещё не видит, что глаза покраснели, окутав сетью алых капилляров нефритовую радужку.

За спину, крепкой рукой его удерживает глава магического круга погибшего Ордена. Сложив руки на груди, с суровым взглядом, в броне стражника Ордена парень узнал Рихарда. Ну, а рядом с ними стояли Готфрид и Рафаэль, которые только рады увидеть своего друга в живых. За ними Азариэль еле как различил рыжеволосую Гэ’эль и Лиру.

– Как ты? Я смотрю, ты уже пришёл в себя, – жёстко сказал Рихард.

– Тихо, тебе лучше успокоится, а не то своим напором можешь отправить его обратно в кому.

– Айк’Аран, ты слишком мягок для боевого мага, – прозвучал упрёк. – Ну ладно, мы пойдём отсюда, дадим ему отдохнуть. А ты веди его в курс дела. – Без единой эмоции, кроме подобия сдерживаемой ярости и злобы сказал Рихард и указал на остальных. – Вы, пошли отсюда!

И друзья парня, подчинившись своему командиру, покорно вышли за ним, закрыв за собой деревянную дверь.

Азариэль ничего не мог понять или вспомнить. Последнее он помнил, как обезглавил предателя и сам потерял сознание. Как его тело обхватила нестерпимая боль, и он беспомощно рухнул. А потом тьма. И сейчас он пробуждается в маленькой комнате. Её убранство было скудно настолько насколько возможно. У кровати в стене место заняло одно единственное окно. Впереди он увидел шкафчик, сундук и стул со столом, которые стояли, чуть ли не в одном углу. И всё. Разве только разве несколько зажжённых палочек с благовоний и размешанных в тарелках трав, которые источали приятный аромат, на подоконнике.

Молодой эльф попытался пошевелить левой рукой, но ощутил лишь пустоту и неспособность ничего сделать. Ничто не реагировало на позывы нервной системы, которая взывала к тому, чтобы рука пошевелилась. В холодном поту и с бешенным сердцебиением Азариэль повернул голову и увидел, что руки нет, а вместо неё обмотанный бинтами кулёк.

– Ё…! – Айк’Аран сумел вовремя наложить заклинание успокоения, окутав голову Азариэля потоками приятной магии, чтобы парень в ошеломлении и шоке не навредил себе или кому-нибудь.

Разум высшего эльфа заполнился чувством глубочайшего горя. Потеря конечности отозвалась в его душе жуткой агонией, что взывает к злобе.

– Что вы сделали? Где моя рука?! – встревожено, отчаянно, перемешано с накипающим гневном, усмиряемым заклинанием, вопросил Азариэль. – Что за пакость произошла?

– Я спас тебя.

– Ты мне руку отсёк! – превозмогая головную боль и слабость, вскрикнул парень. – Что ты учудил, хирург, недоделанный!?

– Тебе не нужно впадать в ярость, поскольку она слепа. За ней, за её пределами ты не увидишь истины.

– Рука! – вопит Азариэль, указывая подбородком на кулёк.

– Сейчас я тебе всё объясню.

– Попытайся!

– Яд, которым ты был отравлен, не совсем обычный… он был рождён зачарованием на металле. И когда частички металла попали тебе в плоть, они стали его вырабатывать и вырабатывали бы до тех пор, пока бы ты не умер.

– И вы…

– Не я обнаружил магическо-потустороннее явление яда, а твои подруги Гэ’эль и Лира. Благодари их, иначе бы ты сейчас передавал привет Аркею.