«Если вы и итальянец будете сражаться с врагом наполовину так же сильно, как вы сражаетесь друг с другом, сионисты будут сброшены в море в мгновение ока».
«Если бы у меня было время, Хасим, я бы показал тебе, что я думаю о твоем юморе».
Хасим хихикнул.
Солано и Вернекс подошли к зоне подготовки у перил, неся в руках свое скудное личное снаряжение.
Пьер-Мишель Вернекс когда-то был аспирантом и все еще выглядел соответствующим образом. Бледный швейцарец, у него были морковные волосы, кожа цвета репы и грушевидное тело. В прошлом он разбирал философские трактаты с помощью научной логики. Теперь он деконструировал капиталистическое общество с помощью инструментов террора.
Череда успешных ограблений банков и похищений высокопоставленных сотрудников НАТО сделала Джакомо Солано быстрорастущей звездой политического преступного мира. Высокий риск получить высокую заработную плату был его формулой хорошей жизни. Обладая безжалостно красивым лицом и прекрасным телосложением, он казался больше плейбоем, чем преступником.
Анархист, бомбист, убийца - кем бы он ни был, было ясно, что Солано был немного денди. Как всегда, его гладкие черные волосы были аккуратно зачесаны назад, а борода аккуратно подстрижена. На нем была яркая яхтенная фуражка, темно-синяя нейлоновая ветровка, белая рубашка с открытым воротом, бежевые брюки чинос и туфли без носков.
Вернекс фыркнул. «Вы похожи на буржуазного банкира, который собирается кататься на лодке».
«То, что это банда террористов, не означает, что мне нужно некрасиво одеваться», - сказал Солано.
Ранее в путешествии Абу-Бакир насмехался над Солано за то, что он считал неуместным заботой о чистоте и хорошем уходе, и даже открыто называл его «пуховиком». Его насмешки продолжались вплоть до Великой резни дельфинов и ее последствий, после чего его презрение превратилось в горячую, грубую ненависть.
Никто не знал, какое поразительное самообладание потребовалось теперь Абу-Бакиру, чтобы отвернуться от новичков и сознательно игнорировать их.
Солано было не так-то легко отложить. «Доброе утро, Хасим».
Хасим улыбнулся и кивнул.
«И тебе доброго утра, Абу-Бакир».
В ответ палестинец скрипел зубами в бессильной ярости.
Солано положил сумку, потянулся, подошел к поручню и сделал несколько глотков свежего воздуха. «Ах, это хорошо! Какое удовольствие будет наконец выбраться из этой вонючего трюма корабля! Я уверен, ты согласен, Абу-Бакир. Ты сегодня не слишком разговорчив, правда? В чем дело, друг мой? проглотил свой язык? "
Солано притворился, что изучает обширный синий морской пейзаж. «Хммм, я сегодня не вижу дельфинов…»
Неуверенный в реакции палестинца на насмешку, Хасим, больше не ухмыляющийся, присоединился к Вернексу и быстро двинулся в сторону, подальше от потенциальной линии огня.
Сдержанность не было характерна Абу-Бакиру.
Его лицо передернулось. Его руки дрожали от борьбы с его жаждой убийства.
ebooksa