Предназначение быть мамой

Считается, что личность ребенка формируется примерно к пяти годам. То есть к этому возрастному рубежу он начинает понимать самого себя и более-менее умеет самим собой управлять. Он начинает осознавать свои потребности, и это помогает ему видеть потребности других. Он понимает свои чувства, и это дает ему основу для того, чтобы видеть чувства других. То есть вот он — внутренний стержень в действии. Откуда он берется?

Из отношений с самыми близкими людьми. Когда ты можешь быть самим собой и тебя принимают. Когда ты находишься в безопасной среде, тебя слышат, ты достаточно свободен для экспериментов. Ты любим, тобой занимаются с радостью. В любой момент тебе помогут, тебя защитят. Ты под крылом своей мамы-птицы. Тебе не нужно ничего из себя строить, ни под кого подстраиваться, ничего особенного делать ради любви. Просто будь — и все!

Только тогда у ребенка есть возможность слушать и слышать себя. Если распорядка особого нет, правил нет, рамок нет, то он может задать себе вопрос: «Что я хочу делать сейчас? Рисовать? Танцевать? Играть? Спать? Какую книгу я хочу читать? Куда я хочу пойти гулять?» И так далее. В такой среде у человека есть возможность слышать свои желания и следовать им. Ведь рядом есть те, кто поможет. Пусть ответят не на все желания, но все-таки покормят тогда, когда голоден, а не когда настала пора обедать, книжку прочтут, поговорят с тобой. Тогда к пяти годам навык слушания себя будет сформирован и зацементирован. Потом практически в любой ситуации человек сможет себя слышать и понимать. И делать выбор, как ему поступить.

А теперь представьте, что мы берем ребенка, у которого стержня пока нет, — и помещаем его в среду других людей без внутреннего стержня. Равного ему возраста. Очень хороших людей. Но таких же, как и он: без стержня. Никто из них не умеет себя слышать и слушать. Не умеет строить отношения. Они могут лишь подражать друг другу или воспитателям (которых раз в десять меньше, чем детей). У них нет возможности следовать за желаниями и потребностями, они втиснуты в плотный график из занятий. Они привыкают делать не то, что хочется, а то, что им говорят. Слушать себя некогда и невозможно — вокруг постоянный шум. Навык утрачивается. Стержень не формируется. Появляются другие, «полезные» навыки, которые «пригодятся» ребенку во взрослой жизни. Но правда ли они такие нужные?

Мы так озабочены социализацией, что подкладываем детям свинью: слишком сложную задачу. Им приходится сохранять самих себя, когда они еще не научились себя слышать, когда мы помещаем их туда, где столько внешнего шума. Мы боимся, что дети будут неправильными, нелюдимыми, не такими, как все, если мы вовремя не поместим их в детский коллектив. А что в итоге? Что дают нам детские сады? Дети в них по команде учатся поднимать ноги и есть то, что дают, тогда, когда дают? Нужно ли вообще детям общение с другими детьми в таком количестве, с утра до вечера, в строгих рамках занятий?

На меня всегда гнетущее впечатление производят детские утренники в детских садах. Когда детей, как дрессированных животных, выводят на сцену, чтобы показать их «успехи» родителям. И родители фотографируют, а дети «самовыражаются». Только вот детского творчества на таких утренниках нет никакого. Им нужно говорить заранее выученные фразы, танцевать заранее заученные движения. Потом на любой елке при команде «Танцуем!» — дети повторяют разученные движения, забывая о том, что танец может быть спонтанным. От сердца. Нет ничего творческого и в детсадовских рисунках, которые сделаны почти под копирку — и, что таить, воспитателем в большей степени, чем ребенком. В садике научат, что лепить сегодня нужно только киску, даже если рождается из пластилина змея. В садике научат делать то же самое, что и другие. Потому что это удобнее воспитателям. Но где же в этом сами дети и их творчество, яркое и неповторимое?

Считается, что детский сад подготовит ребенка к школе и ко взрослой жизни. Может быть, он и научит ходить строем и есть кашу утром. Но гораздо больше в ребенке он «убьет» или «отобьет». Если ребенок без внутреннего стержня бо́льшую часть времени проводит в компании таких же детей, как и он, то это лишь создаст для него в будущем психологические проблемы. Внешне он, может, и станет хорошим и успешным. А вот внутри него останется зияющая дыра, для самого него невыносимая.

Мы можем притворяться, что никакой «дыры» на самом деле нет, но большинство из поколения сегодняшних взрослых — так или иначе жертвы советской воспитательной системы. Когда мы не знаем, кто мы, чего хотим, зачем живем, и никак не можем сделать так, чтобы сердце не беспокоило. Сколько бы мы ни пытались заполнить эту пустоту вещами, людьми, развлечениями, едой — боль все равно не уходит. Давайте порассуждаем, что происходит с ребенком и его «самостью» в детском саду? Даже если этот сад хороший, элитный и детей в нем очень любят? Даже если их в нем воспитывают по супермодной методике?

• Он учится подражать, не умея отделять свои желания от чужих. Свои интересы от чужих. Он становится одним из «стаи». Таким же, как и другие. Играет в те же игрушки, носит такую же одежду, говорит так же, думает так же. Ничего своего. И кого они копируют? Друг друга, то есть таких же детей без стержня.

• Он учится жить по чужим ритмам и правилам, не имея возможности следовать своим собственным. Будет спать тогда, когда пора, а не тогда, когда хочется. Есть будет не тогда, когда голоден, а когда дают — и то, что дают.

• Он не научится понимать и слышать самого себя, потому что ему нужно все время слушать других. Некогда себя слушать, да и не услышать в толпе. И навык теряется.

• Если он не понимает самого себя, то и других он понять не может. Отношения получаются неглубокими и механистичными. В нем не развивается и настоящая эмпатия, которая естественным образом могла бы прорасти и помочь ему в строительстве отношений.

• Он не узнает своих потребностей. И пытается за них выдавать то, что сказано ему кем-то другим. Так, он может считать, что станет счастливым, купив вот такой шампунь или такую машину. Он привыкает в этом верить другим. Делать то же самое, что и другие.

• Низкая самооценка. Стержня внутри нет, ощущения собственной ценности тоже. Откуда возьмется адекватное отношение к себе? И чему потом удивляться?

• Ребенок в саду привыкает, что его занимают и развлекают. Кто-то должен ему сказать, что делать сейчас, что потом. Не понимая своих желаний, невозможно рисовать от сердца, танцевать от души, творить, самому себе придумывать увлекательные игры. Поэтому дети ходят и канючат: «Мама, а что нарисовать? Мама, а куда пойдем? А во что поиграем?»

• Он привыкает, что кто-то другой лучше знает его самого, его желания и потребности. А значит, нужно всех слушать о себе. Так и формируется болезненное отношение к мнению со стороны. Если я не знаю, кто я, а кто-то говорит, что я — плохая (-ой), то я верю этому. И мне больно.

• Он не научится строить отношения. Дети в садиковском коллективе умеют имитировать их, играть в них, но быть в них не могут. Им неинтересно, трудно, они не понимают, зачем погружаться в это глубоко. Формируется потребительское отношение к людям.

Немаленькая цена, правда же? А за что? За социализацию, о которой мы все так волнуемся? Или за нашу возможность считаться мамами, не будучи рядом со своими детьми?

Что же такое на самом деле эта самая социализация? Это способность жить в обществе и строить отношения, верно? Тогда наша задача — создать для ребенка возможности научиться строить отношения. Научить его этому. Своим примером — для начала. И начинать нужно с наших же отношений с самим ребенком. А для этого нам придется самим искать свой утерянный стержень, учиться слушать себя, слушать и слышать. И следовать за своим сердцем, как бы это ни было страшно.

Самовоспитание родителей