Но Хаг не смог. После того, как до него дотронулся рейнский лекарь, старуха отказалась напрочь проверять его раны: следить за состоянием и процессом заживления. Но он и сам не особо и интересовался ими.
С каждым днем ноющей боли становилось все меньше, а руки частично, с прежней силой брались за топор, этого, казалось, вполне достаточным. Однако голова все еще мучала Хага. Он помнил практически все виденное в небытие, и не мог выкинуть из головы ни единой детали.
Отец, вернее его образ, тот которым он его запомнил, вновь за многие месяцы явился к нему и к чему-то призывал. Но вот к чему?
Желание бросить все и уйти на поиски вновь засвербило в груди. От этого его раньше отговаривал Хорн, обещая, что на следующую весну он будет волен уйти за кем и куда пожелает. То было две весны назад. Тогда его еще держала мать, но теперь…Почему он еще здесь?
Мысли о том, куда мог отправиться отец, частенько проникали в его голову перед сном. В длинном зале у дяди была огромная карта обитаемого севера. Подробная, ее когда-то сделали рейнские картографы в подарок. Хаг немало времени провел, разглядывая ее. Южная граница начиналась на реке Итин, заканчивалась северным побережьем и фортами, подданными Рейна. Западная граница упиралась в бесконечный океан, а восточная в цепь хребтов, из-за которых северянам приходилось без помощи Рейна отражать нападки горцев и диких Даннан, чьи друиды, в память о прошлом поклялись вырезать всех, кто встал под руку Рейна, чьи друиды служили его отцу и были помазаны дружбой и единой целью. С отцом, но не с дядей. А южнее от этой цепи, проходили непроходимыми границы Первого леса. Где обитали нелюдимые, истинные и старейшие Даннан, коих он видел в свите отца, правда, всего двоих. Они походили на людей разве что тем, что имели две ноги две руки, и одну голову. Это были бледные высокие зеленоволосые гиганты, такими их запомнил Хаг.
Отец мог направиться именно туда, именно оттуда были родом его боги, как все полагали, но сам отец говорил, что его боги — боги Рейна, истинные и искать их следует в самом его сердце. После вновь слышанного зова, воскресших образов танцующих тенях, он почувствовал прикосновение судьбы. Это было знаком, не могло не быть им. Именно в эту весну он убил, он стал готов к путешествию. Оставалось только найти смелости покинуть дядю и брата.
Хаг настолько погрузился в свои мысли, что потерял в них все посторонние звуки: и удар топора, расплывающийся по бревну, и болтовню о приближающемся празднике. Не услышал он и приближающихся коней и смех брата. Из думы его вырвала нависшая тень. Хаг развернулся, позади него на коне восседал его младший брат. В одной руке он держал, уже приросший к руке лук, а другой размахивал, сопровождая страстный рассказ. Когда же Хаг вернул свой слух пространству, он понял, что речь шла об удачной охоте и загнанной дичи. Воган, увидев, что его брат наконец-то вышел из своего мира, и вернулся к ним, радостно потрепал перед его носом связкой из трех серых туш:
— Ты бы своим копьем такое не изловил!
— Да, хватит на тарелочку похлебки.
— Не надейся, поднесу богам перед праздником, и кровь и печень. Не смотри, что малы, от стрел бегали достойно.
— Прям как рейнцы — послышался рядом смешок лесоруба.
— Лучше съедим — возразил Хаг.
Выйдя из раздумий, он осознал, что желудок его полностью пуст.
— На празднике мяса хватит. — Мечтательно протянул Воган, прибирая зайцев к седлу. — Хоттон зарезал десяток поросей и пяток быков. Еды много будет. Ты видел, какую корову на подношение приготовили?
— Не-а, занят. Мне некогда, как видишь, по округе с коня глядеть. — Хаг демонстративно положил широкий топор на плечо.
— Самую крупную — пропустил укол Воган, он был сыном тана, в его обязанности входило только крепко бить клинком, и не быть глупцом. — Рога длинной с мечи, а мяса — он развел руками, показывая тучные бока. — А нам зарезали доходяг. Вот какая разница Лунгу какую корову ему забили? Они же все равно с невестой только кровь изопьют и все. А мясо так и будет тухнуть.
— Прадеды самых пышных пленниц ему резали, или жен. — Стоявший рядом старый седой лесоруб вмешался в раздраженные возражения Вогана.
— Ну, это еще понимаю. Видал жену старосты из Йелунка. — Он подмигнул Хагу. — Вот она бы подошла. Вот я диву даюсь, зерна мало, мяса и того меньше, там только капуста и свекла, а они оба тучнее того облака. Колдовство — пробубнил Воган. — Ладно, я повезу в дом. А ты, когда наиграешься в лесоруба, приезжай ко мне, пора напиться.
— Дядя уже уехал?
— Не, проезжал, щиты еще стояли. Не будешь его провожать?
ebooksa