Альберт лежал на боку, и Ванда заметила рукоять ножа, заткнутого за пояс его грязных штанов.
Когда Ванда вытащила нож из чехла, старик фыркнул во сне и перевернулся на спину. В мгновение Ванда перекинула через него ногу и оседлала его, прижимая к полу.
Старик открыл налитые кровью глаза и удивленно заморгал.
— Ублюдок, — прорычала Ванда.
Он закрутил головой по сторонам, а затем всмотрелся в лицо склонившейся над ним девушки.
— Какого... Ванда?
— Она самая. Ванда, которой ты солгал. Ванда, которую ты облапошил. Ванда, которую ты обманул.
— Что ты несешь?
Похоже, он разозлился. Так даже лучше.
— Ты рассказал о нас жене Рики.
— И че? — нахмурился он.
— Ты привел меня к дому Анжелы, но ничего не сказал, когда я говорила, что злюсь на нее из-за предательства. Ты ни словом не обмолвился, что сдал меня сам. Из-за тебя я пристрелила ее собаку.
— Да пошла ты!
Ванду это лишь подстегнуло, и она вонзила нож ему в шею.
Он схватил ее за запястье, когда она выдергивала нож, но дело уже было сделано. Он был не только стар, но еще и под действием выпивки или наркоты.
Кровь толчками вытекала из его шеи. Ванда немного отодвинула правую ногу, чтобы на нее не попала кровь. Альберт задыхался, выпучив глаза.
Ванда вырвала запястье из его слабой хватки и, взявшись за рукоять ножа обеими руками, воткнула лезвие в ложбинку у основания горла. Глядя ему в глаза, она налегла всем своим весом, полностью погружая нож в плоть. Поднявшись, она увидела растущую лужу крови под его головой.
Ванда улыбнулась при виде его округлившихся глаз, смотревших на нее с замешательством; все это время он задыхался, пытаясь наполнить легкие воздухом.
Одной рукой он зажимал рану на шее, безуспешно пытаясь остановить кровь, а второй отчаянно размахивал в попытке схватить Ванду. С каждым булькающим вдохом кровь с пузырями воздуха вытекала из ран.
В его полных ужаса глазах ясно читался вопрос.