Обученная местью

Но Эва догадалась, куда клонила Джейн. Она сама думала о себе и Джоне.

— О твоих чувствах к Крузу, — продолжила Джейн. — Такеда говорил, что эмоции могут стать помехой. Сделать тебя слабой. Уязвимой.

Эва заметила вспышку страха во взгляде Рины, прежде чем ее лицо снова стало бесстрастным. — Такеда может знать много вещей, но он не знает Круза. Он несокрушимый.

— Пошли, народ, — сказал Круз, вернувшись от стойки. — Джон зарегистрировался как посетитель. — ОИТ⁵, палата 402.

Эва была сбита с толку.

— ОИТ?

Круз кивнул.

— Пошли, это наверху.

Они поднялись на лифте на четвертый этаж. Когда они собирались пройти мимо столика медсестры, их остановила женщина, смахивающая на сестру Рэтчед⁶.Сначала Эва подумала, что им не удастся пройти мимо нее, но тут Круз протиснулся к ней, что-то сказал ей тихим голосом и через мгновение им уже позволили идти дальше.

— Что ты ей сказал? — спросила Джейн.

Круз только ухмыльнулся.

Палата 402 находилась в конце коридора. Они остановились у стеклянной стены у входа в палату и уставились внутрь. Большое окно наполняло комнату светом, открывая вид на медленно текущие воды Пута Крик, как раз вдоль 175 трассы.

Эва осмотрела комнату и остановилась на фигуре, стоящей рядом с кроватью.

Джон.

Рядом с кроватью стоял аппарат ЭКГ, на его экране медленно двигался зеленый график. Взгляд Эвы скользнул к человеку на кровати, съежившейся женщины с большой повязкой на лбу, ее кожа была такой бледной, что казалась почти прозрачной. Эве потребовалась всего минута, чтобы понять.

Она вошла в комнату и осторожно подошла к тому месту, где стоял Джон.

— Кортни, — тихо произнесла Эва. — Они не умирала.

— Ее родители отказываются встречаться с реальностью, — протянув руку к безжизненно лежащему женскому телу на кровати, он погладил ее светло-каштановые волосы. — Но я знаю, что она ушла.

Его голос был нежным, а взгляд тусклым, когда он смотрел на нее. Прежде чем Эва смогла справиться с эмоциями, ее поглотила грусть, не только по отношению к печали Джона и очевидным, очень сильным травмам Кортни, но также и по отношению к утраченным отношениям между ней и Джоном. Он мог оставаться узником своей скорби вечность.

Ее сразу же начали терзать угрызения совести. Она не могла желать подобной потери никому, даже тем врагам, которым она жаждала отомстить. И в любом случае им с Джоном необходимо сфокусироваться на их миссии. Кортни была необходимым напоминанием.