Но это был тот еще волчара. Он спокойно глянул на меня, приглашающее кивнул рукой на стул и вернулся в свое кресло.
– Рассказывайте.
Тут я расстарался. Именно этот монолог я как раз тщательно и продумывал во время нашего полета, поэтому как мог спокойно, предельно точно и корректно обрисовал ситуацию. Звук боя, внезапный взрыв, по всем характеристикам похожий на применение ядерного оружия, рейд танковой группы через линию фронта, отбитая у эсэсовцев группа спецназа ФСБ, перебои в работе порталов. Рассказ Ненашева про внутреннюю структуру власти в системе бункеров России, про попытку захвата их установки, про аварийное схлопывание портала, про базу в Антарктиде, про планы руководства ФСБ по экспансии в этот мир вызвал особый интерес, и мне пришлось долго уточнять и обсуждать малейшие нюансы. Этого хватило, чтобы загрузить Берию, и он, постучав пальцами по столу, пристально глянув на меня еще раз, как-то неуверенно проговорил:
– Даже если десятая часть из того, что вы тут наговорили, правда, то это сильно осложняет ситуацию.
Ну ладно, надо бы его немного подбодрить.
– Не настолько, как вам кажется.
– Почему?
– Схлопывание портала произвело взрыв не только на этой стороне. Судя по моему опыту, там, в научном секторе бункера федералов, произошел взрыв не менее слабый. Это похоже на подрыв тактического ядерного заряда, и вряд ли там что-то осталось. Даже по самым оптимистическим прогнозам, им, чтобы восстановить установку, понадобится не менее шести месяцев, а если учесть, что проект секретный и круг ученых, допущенных до научной информации, строго ограничен, то они остались вообще без специалистов. У нас прошла ядерная война, и людей, тем более обученных и подготовленных, практически не осталось, и в данной ситуации они будут испытывать основательный кадровый голод. Сейчас у них нет таких людских ресурсов.
Берия положил локти на стол, пристально смотрел на меня, поблескивая в свете лампы очками.
– Насколько можно верить этому рассказу?
Вопрос был задан нейтральным тоном, но я всей шкурой почувствовал напряжение, повисшее в кабинете.
– Уровень достоверности весьма высок. Во всяком случае, по аналогии, это полностью соответствует тому, что сейчас в политическом плане происходит на территории бывшей Украины. Никаких логических нестыковок я не нашел. Тем более открывать информацию о секретной базе в Антарктиде, с которой намечается экспансия в ваш мир, мягко говоря, не совсем разумно. Или Ненашев действительно имеет личную причину, или это часть Большой игры, и взрыв под Борисполем – попытка привлечь внимание и перенести акценты воздействия.
В кабинете установилась тишина. Берия озабоченно смотрел на меня, потом опустил глаза, пробежавшись взглядом по предметам, лежащим на столе. На мгновение мне показалось, что нарком хочет запустить мне в голову чем-то тяжелым. Я решил его еще больше загрузить.
– Тем более есть еще интересный момент – как немцы могли обнаружить портал федералов и сразу его атаковать достаточно большими силами? Причем там были не простые части Вермахта, а элита СС, а значит, вся операция проводилась под руководством Гиммлера или кого-то из его замов и была подготовлена и запланирована…
Берия, глянув на часы, махнул рукой, прекращая мои разглагольствования:
– Вот что, Сергей Иванович, сейчас вам выделят помещение, и вы спокойно все изложите на бумаге.
Но я решил немного повредничать.
– Товарищ народный комиссар, мне нужно срочно лететь в Севастополь, пройти через портал и попытаться восстановить работу транспортной системы. От этого зависят тысячи жизней наших солдат и в Севастополе, и в Бориспольском котле.
Берия сильно не любил, когда ему дерзят, но в моих словах был смысл, и восстановление системы порталов было жизненно важно. Он невесело усмехнулся и с сильным кавказским акцентом, что говорит о раздражении, сказал:
– Вы пишите, пишите, Сергей Иванович, а мы постараемся организовать ваш перелет в Севастополь.