Подавил в себе любознательный порыв изучить орудие на предмет поиска нарезов. Даже если она гладкоствольная, моих познаний и возможностей все равно недостаточно для приведения взрывателя в боевое положение. И еще — я до зубовного лязга боюсь экспериментировать: мне очень дороги руки и ноги, а также голова. Всего этого можно легко лишиться, если начать шутить с подобными «игрушками».
Больше подкалиберных не оказалось: мне «повезло» сразу развернуть все имеющиеся. Оставшиеся шесть снарядов были двух типов. Подозреваю, что осколочно-фугасные и кумулятивные — по три штуки тех и тех. Попытавшись сложить взрывоопасные предметы в одну кучку, убедился, что объем у нее даже без пороховых зарядов получается приличный. Нет, для моего плана это слишком заметно.
Оставил четыре снаряда — по паре разных видов. Теперь займемся другим вопросом.
Неглупый человек, у которого имелась своя машина, всегда найдет топливные баки у любого вида техники. Вот и я не так много времени потратил, прежде чем узнал, что этот танк когда-то питался дизельным топливом. Солярка и сейчас осталась — не сказать что под горловину, но прилично. И краник отыскался, чтобы слить немного для личных нужд.
Жаль, что не бензин или, еще лучше, керосин. Но лучше, чем пустой бак: грех жаловаться. Бурдюк, правда, придется потом выбрасывать — запах солярки никогда не выветрится. Ничего — невелика потеря.
Здесь все. Теперь надо спуститься вниз и заглянуть в замок. Там ограблю кузнечные запасы, чмокну Альру, что-нибудь перехвачу на кухне из горячего и, жуя на скаку, помчусь назад, в темнеющий лес. Спать некогда — сегодня еще многое надо успеть.
Кстати, по пути можно пообщаться с Зеленым. Тем более что епископу обещал исповедаться перед пернатым. У меня настроение сейчас почему-то интересное — энергия бьет гейзером. Прямо-таки жажда деятельности достигла апогея. Поражение и кровь не сказались на настроении пагубным образом — скорее, наоборот. И это хорошо.
Лишь бы все получилось.
«Продолжение отчета добровольца номер девять.
Отчет совмещен с исповедью.
Здравствуйте, дядя Ваня. Спешу сообщить важные известия. Помните, вы рассказывали, что конкуренты успешно заслали сюда добровольца номер четырнадцать? Того самого маньяка с бензопилой из недорогого фильма? Так вот, я обнаружил кое-что подозрительное: возможно, таких успешных засланцев было два. Первый — тот самый потрошитель, второй — бывший или действующий президент той самой страны. Встретил мулата по имени Обама — очень насторожился и теперь намерен следить за ним в оба.
А еще у меня неприятности — я проиграл сражение. Завтра попробую взять реванш, для чего намерен использовать возможности танка. Вы спросите: „В своем ли вы уме?! Танк ржавый и ни на что не годен, кроме как ржаветь и дальше, пребывая в сарае. Как вы намерены его использовать?!“ А я отвечу, что это военная тайна.
Вам если все расскажешь — так вы аннулируете заявку на пулеметы, отмазавшись тем, что я и без них выкручиваюсь ловко и вообще умею из содержимого сортира изготавливать шоколадные конфеты.
Так что продолжаю ждать подрыва Вселенной и последующей посылки с пулеметами.
Четыре часа назад я убивал, меня самого пытались убить, а я еду верхом на кусачей кобыле и несу разный бред попугаю. Пожалуй, епископ был прав: при таком душевном разладе и впрямь исповедь не помешает. А лучше психиатр…
Теперь, собственно, сама исповедь.
Зеленый, я очень грешен. Убиваю людей, сожительствую с девой, не отягощая себя брачными узами, не соблюдаю постных дней, употребляю алкоголь (хотя не уверен, что это грех). Перестань так волноваться — я и без того знаю твое мнение по этому вопросу. Ну как? Отпустишь грехи? Что?! Ах ты жадная алкоголическая скотина! Жмот! Еврей летающий! Да я на столько не нагрешил еще!»
Глава 21
Диверсант
Климат в Межгорье не сказать чтобы тропический, но холодные зимы здесь редкость, а снега можно годами не видеть, если не приглядываться к далеким северным вершинам. Однако нам «повезло»: и морозы получили, и метели — все удовольствия сразу. Разве что серьезные водоемы продолжают сопротивляться — льда на них нет. Сейчас, правда, погода немного наладилась, но все равно холода стоят — днем около нуля, ночью небольшой минус.