Смотрелись девушки, будто вывели их пусть и не из одной пробирки, но из стоящих рядом — это точно. Причем очень рядом. Ну просто очень!
Одинаковые фигуры, одинаковые холодно-высокомерные выражения на узких лицах, одинаковые пышные волосы, спадающие на плечи. Две брюнетки, блондинка и рыжая. Еще в огромных глазах каждой полыхал тот самый синий огонь, вызвавший культурный шок у любого неподготовленного зрителя.
Близнецы, млин.
Хотя с местными возможностями нинея-косметологии сделать одинаковые глаза, наверное, раз плюнуть. Ведь сам видел вчера в таверне крылато-рогатых див.
Между тем панголин поравнялся со мной, недобро покосился. Засопел. Явно вспомнил, собака, кто ему ткнул в пасть копьем. И во взгляде виделось желание отомстить обидчику. Закусить им. Желательно еще живым, чтобы прочувствовал жалкий человечешко осознание собственной беспомощности перед настоящей мощью.
Но-но!
Сначала вспомни, сука, кто тут первый плеваться начал и щериться. А теперь в обидки играем? Заплачь еще! Вот ведь гадина ты какая! Я вперился не менее тяжелым взглядом в немигающие глаза ящера. Отчетливо проговаривал про себя эти максимы.
Но давил, давил неосознанный порыв отшагнуть назад, ему мне голову откусить, как высморкаться. И это он тоже мог! В это время наездница, остановив зверя, спрыгнула с седла. Легко и изящно приземлилась на полусогнутые ноги. Мягко, по-кошачьи, в каждом движении сквозила грация, присущая только настоящим хищникам. Несмотря на мои чувства, далекие от дружелюбных к даме, залюбовался ею.
Нас разделяло шага два.
— Тебя-то я и искала… — с угрожающими нотками в голосе промурчала девушка, как могут только они, когда их перехлестывает злость.
И что ей нужно?
Ответ не заставил себя ждать.
Ирия оказалась почти вплотную и яростно заявила:
— Ну ты и сволочь!
А затем щеку обожгла ее ладонь, от изумления я растерялся. Да, какой растерялся, едва рот не открыл. Вот это поворот!
Фурия же, посчитав свою миссию выполненной, развернулась, гордо расправила плечи, явно специально вильнула бедрами, направляясь к панголину. Миг, и оказалась в седле, будто и не спрыгивала. Вся процессия молча двинулась дальше. Подружки или подчиненные Ирии не выказали никаких эмоций. И ни одним жестом бабы не показали, что они изумлены или поражены. Словно ничего и не произошло.
Действительно, сестры Вьюги. Девичий патруль.
Я же стоял, как вкопанный, пялился вслед с удивл… Да с каким к чертям удивлением?! С «охренением» — вот правильное слово! Только глазами не хлопал. Со стороны смотрелся, наверное, — дурак-дураком. Впрочем, им себя и чувствовал.
И только одно в голове:
Это. Что. Сейчас. Было?