Муос

Врач достал из коробки скальпель, присел рядом с уновцем, взял свободной рукой его за волосы и… Радист закрыл глаза и опустил голову. Стоявший сзади охранник тут же схватил его за волосы и сильно потянул. Острая боль ударила по шейным позвонкам. Радист открыл глаза и увидел, что уновец дергается, а из разреза на его шее течет кровь. Старуха, видя это, противно смеялась, а врач уже начинал ковыряться в ее шее. Толпа бесновалась. Охранники еле сдерживали ее напор. Врач бережно достал червя из шеи бабки, после чего умильную улыбку на ее лице неожиданно сменила гримаса ужаса. А потом старуха умерла. Врач, не обращая больше на нее внимания, перенес червя в надрез на шее уновца. Толпа рукоплескала и топала ногами. Радист потерял сознание.

Глава 8

ДИГГЕРЫ

До Последней Мировой диггерами называли искателей приключений, которым было скучно на сытой и безопасной поверхности. Они спускались вниз — в заброшенные подземные ходы, канализации, русла подземных рек и прочие загадочные места, рискуя жизнью и здоровьем, исследовали их.

Но пришло время, когда именно поверхность стала смертельно опасной, и люди массово сошли в подземелье, чтобы выжить.

Серега Тищук ходил в десятый класс. Будучи парнем далеко не глупым, учиться он, мягко говоря, не очень любил. Школу посещал нерегулярно, на уроках сидел без особого интереса, а на домашние задания тратил времени чуть больше, чем на утренний туалет. Но феноменальная память позволяла ему схватывать все, что монотонно бубнили учителя на уроках. За счет этого ему удавалось плавать в «середняках», а иногда даже получать оценки, которым завидовали зубрилы-отличники. Года четыре назад Серега, носясь на велике по пустырю, чуть не влетел в канализационный люк, почему-то оказавшийся здесь открытым. В последний момент он увидел зияющее темное жерло, резко повернул руль велосипеда и налетел на брошенную чугунную крышку люка. Проделав вынужденный кульбит через велосипедный руль, парень больно приложился спиной об землю, усыпанную битым кирпичом и прочей дребеденью. От досады и боли навернулись слезы. Он приподнял голову и хотел сказать какое-то матерное слово, но вместо этого замер от увиденного чуда. Из люка выглядывало удивительное создание. У него на голове был оранжевый строительный шлем, из-под которого выбивалась рыжая челка и в стороны торчали два рыжих хвоста. Создание сочувственно спросило:

— Ой, чё, ударился? — и быстро стало выбираться из люка для оказания первой помощи.

Девушка подбежала, ахая, стала хлопотать около Сереги, что-то спрашивала, почему-то низко наклоняясь и вглядываясь в его лицо. А Серега смотрел в эти огромные глаза, один из которых был зеленым, а второй карим, что-то невпопад отвечал и чувствовал, как у него потеют подмышки и бешено стучит сердце. Хотелось так лежать и лежать, чтобы этот рыжий подсолнух не отходил от него. Но тут он увидел, что из люка один за другим выползают пацаны в таких же шлемах. Они деловито подошли к Сереге, отодвинув девушку, и принялись расспрашивать, что да как. Тищук мужественно поднялся, отказавшись от всякой помощи, и стал с нарочитой смелостью «наезжать» на старших пацанов по поводу открытого люка.

Вечером Серега, потягивая купленную специально для него кока-колу в баночке, сидел в подвале пятиэтажки, являвшемся штаб-квартирой диггеров. Возглавлял группу брат Маргариты — рыжий семнадцатилетний качок. Маргарита была единственной девушкой и самой младшей в группе — ей было четырнадцать. Серега рассеянно слушал рассказы диггеров о прелестях подземного Минска, изредка подглядывая на Марго. Во время обследования обнаружилось, что при падении он напоролся на битую бутылку и сильно поранил спину. Марго заботливо обработала его рану и заклеила пластырем. От каждого прикосновения ее пальцев парня бросало в дрожь.

Серегу пригласили на следующую вылазку и даже снабдили его соответствующей экипировкой. Сначала его не сильно увлекала романтика диггеров, но отказаться от похода — значит никогда больше не увидеть Марго. И Тищук пошел.

Это было так давно… Через некоторое время брат Марго ушел в армию, его первый заместитель — в детскую колонию, второй заместитель стал наркоманом и забросил диггерство. Серега же возмужал, наловчился и стал командиром группы диггеров, разросшейся до двадцати человек. Да и звали его уже не Серега, а Драйв — кличку новый вожак выбрал для себя сам. Лидером его признали почти единогласно. Не последнюю роль в этом сыграла феноменальная, практически компьютерная память Драйва. Стоило ему пройти по незнакомому туннелю всего один раз, и он уже досконально знал в нем каждый поворот, люк, изгиб, трещину. С ним диггеры не могли заблудиться.

Но решающим в признании его лидерства был один случай в туннеле под Свислочью. Рыли его военные. Туннель был через каждые десять метров перегорожен герметичными люками. Ребята проходили тут дней десять назад, но ничего интересного, кроме землеройной машины, не увидели. Тем не менее им захотелось выяснить, куда вояки ведут туннель, и они зашли в него еще раз. Диггеры последовательно открывали-закрывали люки, пока не дошли до одного (как раз где-то под фарватером Свислочи), на ручке которого висела картонка с карандашной надписью: «Люк не открывать!». Такие таблички только прибавляли азарта, и Марго смело крутанула запорное колесо. Люк распахнулся сам, едва не ударив девушку, и диггеров сбил с ног поток вырвавшейся воды. В панике они побежали назад, но люк, через который они вошли в это колено туннеля, оказался заперт — очевидно, сработала какая-то автоматика. Ребята оказались в ловушке. Вода прибывала очень быстро, и только когда до верхней точки свода туннеля осталось не больше полуметра, она, преодолевая сопротивление воздушной пробки, стала подыматься медленнее. Дело было в пятницу вечером, и строители ушли на выходные. Ни на чье появление здесь диггеры рассчитывать не могли. Началась паника, истерики, все кричали, ругались, обвиняя Марго, открывшую злополучную дверь. И тогда Драйв, никому ничего не сказав, нырнул под воду. Спустя минуту он вынырнул. Одного за другим он вывел диггеров из ловушки: они ныряли, вплывали через открытый люк в следующее затопленное колено туннеля, затем — в большую промоину в потолочной части (строители что-то не рассчитали, и тут образовался прорыв) и выныривали уже в Свислочи. После этого двое диггеров ушли из команды, зато оставшиеся стали почитать Драйва безусловным вожаком.

Марго поступила на юрфак, но свое хобби не бросила. При этом она не стеснялась того, что ее парень — младше ее.

Наверху было скучно, а внизу их ждал огромный и загадочный мир. Этот мир принадлежал им. Они исходили и исползали сотни километров. Феноменальная память Драйва сохраняла все однажды увиденное. Весь исследованный подземный Минск был у него в голове, как на карте в компьютерной стратегии. А впереди было еще столько открытий!

В тот день он с Марго и еще тремя фанатами шли по теплосети где-то в районе Зеленого Луга. Прокатился гул, посыпалась пыль со стен и потолка, качнулся пол. «Видимо, вверху роет экскаватор или на стройке забивают сваи», — подумал Драйв. Через час они добрались до точки выхода. Когда Драйв открыл люк, в груди у него ёкнуло. Разрушенный город пылал, небо было черным от дыма и оседавшей пыли, всюду метались обожженные люди. Драйв все понял и, пораженный, потеряв речь, опустил люк. Конечно, в школе им говорили о возможности войны, но власти как всегда открывали лишь часть правды (диггеры в этом убеждались, как никто другой). На самом деле уже довольно давно под землей готовились убежища. Драйв несколько раз натыкался на такие стройки. Однажды их с Марго даже задержали, задали несколько тупых вопросов и отпустили, предупредив, чтобы они тут больше не появлялись. Так, значит, ЭТО случилось. Наверх им теперь нельзя.

Поговорив с товарищами, Драйв повел группу к ближайшему известному им убежищу. Однако туда им войти было не дано — входы забаррикадировали и никого близко к убежищу не подпускали. Второе убежище оказалось вблизи зоны попадания ядерной боеголовки — все ходы к нему завалило. Диггеры вышли к станции Парк Челюскинцев. Станция была битком набита изувеченными испуганными людьми. Паника, стоны, крики, плач. По рассказам выживших, только за пределами северо-восточной окраины города поднялось не менее пяти ядерных грибов. Правда, те, кто видел эти грибы, больше ничего уже увидеть не смогли. Всегда бойкая и веселая Марго рыдала, глядя на обожженных страдающих взрослых и умирающих детей. Каждый думал о своих родителях и близких.

Ребята вставали в очередь за пайком, но им не хватило: ход к ближайшему продовольственному складу оказался завален. Драйв просканировал свою карту в голове, нашел другую дорогу к складу и так на время решил проблемы этой станции. Способности и знания Драйва и его команды были востребованы — они служили путеводителями в подземном мире, который уже начинали называть Муос. Диггеры нашли несколько складов и незанятых убежищ, налаживали связи с другими неметрошными поселениями.

Драйв и Марго стали мужем и женой. В Муосе возраст не имел значения, а ритуал вступления в брак упразднился. У них был отгорожен брезентом свой уголок на уже сооруженной террасе станции Парк Челюскинцев. Но станция так и не стала их новым домом. Отчаяние, боль и смерть обитали здесь. Постоянно кто-то кричал, плакал, умирал. Ребятам нравилось уходить со станции — по заданию или просто так. В неметрошном подземелье почти ничего не изменилось, и казалось, что время переносило их назад — в счастливое детство, где подземелье было игрой, а наверху ждали родные, вкусный ужин и теплая постель.

Но со временем и ходы стали небезопасны. Сюда забредали пробившиеся с поверхности одичавшие животные, и некоторые из них уже мутировали. Встречались бандиты и даже каннибалы.

Однажды Драйв с Марго сидели в ответвлении городской ливневки, в одном из своих любимых мест, и тихонько разговаривали, держа друг друга за руки. Послышались приближающиеся шаги. Кто-то либо случайно, либо специально направлялся к ним. Драйв включил фонарь — чужих было четверо. Судя по форме — военные. У одного ожог оставил на лице чудовищные рубцы. У двоих — явные признаки лучевой болезни. У единственного на вид здорового военного с четырьмя капитанскими звездочками на погонах-лоскутках — в руках «Калашников».