Хроники Шеридана

Возвращая хрустальный бокал, Чара окинула служанку внимательным взглядом:

– Ты стала совершенной красавицей, Кирия. Если так пойдет и дальше – я подарю тебе душу, и ты совсем превратишься в человека.

Юная ведьма согнулась в поклоне:

– Я очень хочу этого, госпожа! – прошелестела она. Голос у нее был мерзкий, надтреснуто-сиплый, как и у всех представителей данной породы, и Чара почувствовала, как по её спине пробежал холодок.

Дождавшись наступления темноты, Королева достала из тайника тонкий металлический обруч. Надев его, она прошептала заклинание и исчезла.

Кирия, дремавшая на коврике у порога в опочивальне хозяйки, мгновенно приподняла голову: осторожно заглянув в покои Королевы, она оскалилась, и втягивая носом воздух, подобно животному, пошла по следу.

Знакомый запах привёл ведьму к городским стенам. Здесь след обрывался… Жалобно поскуливая, точно собака, потерявшая хозяина, Кирия заметалась между деревьями, вглядываясь, принюхиваясь… Наконец она уловила тонкое, незаметное простому смертному колебание воздуха, и приникнув к земле, крадучись поползла вперёд. Её глаза видели в темноте гораздо лучше, нежели при свете дня, и она успела заметить, где в зачарованных стенах, вот уже несколько сотен лет хранивших этот город и его обитателей от внешнего мира, образовался узкий проход. Он тотчас сомкнулся, но от её острого слуха не ускользнули слова приказания, что прошептала невидимая беглянка, и, подобравшись поближе, ведьма робко повторила их. В камне тотчас образовался просвет и, дрожа от радостного возбуждения, смешанного со страхом, – ведь она не покидала Города с тех пор, как её совсем маленькой привезли из Хмурых лесов, – преследовательница выбралась наружу.

Шёпот невидимого прибоя и солёный, терпкий запах океана ошеломили её, – они были слишком сильны, слишком резки для её обостренного восприятия! – и она невольно отступила назад, желая вновь обрести убежище за крепкими стенами Города. Но дотронувшись до холодных камней, Кирия вспомнила, что привело её сюда. При свете луны она отчетливо разглядела на песке бесформенные отпечатки: нагнувшись, ведьма торопливо и жадно втянула ноздрями воздух, и её диковатое лицо озарилось довольной улыбкой – теперь уж она не потеряет след!

Чутьё и упорство привели ведьму туда, где песчаный пляж постепенно сменялся каменной россыпью, переходящей в нагромождение огромных валунов. Прислушавшись, Кирия поняла, что должна теперь быть осторожнее: её жертва была совсем близко. Приникнув к земле, ведьма оборотилась маленькой змейкой, и проворно заскользила дальше.

Чара между тем достигла вершины скал… Там из трёх плоских каменных глыб – две стоймя и одна плашмя сверху – было устроено нечто вроде ворот. Тяжело вздохнув, как человек, собирающийся нырнуть глубоко под воду, она подошла ближе и стала ждать. Крохотная юркая змейка застыла неподалёку, невидимая в тени, отбрасываемой валунами.

Вскоре сквозь каменный проем стали различимы три светящихся силуэта. Они приближались… Чара напряглась, пытаясь унять внезапно охватившую ее дрожь.

Трое по ту сторону остановились, – видимо, нечто мешало им пройти сквозь портал.

Королева Людей решительно встряхнула головой и встала против пришельцев. Лицо её приобрело странное выражение: гордость, отвращение, страх и отчаянная решимость. Незнакомцы – двое мужчин и женщина – некоторое время хранили молчание, разглядывая ту, что стояла перед ними, ярко освещённая лунным светом. Потом женщина заговорила… Чужие слова медленно перетекали сквозь огромное расстояние, которое на самом деле отделяло стоящих друг против друга: видимые невооруженным глазом, эти трое находились в ином пространстве, – дальше, чем любая из звезд, ярко сияющая этой ночью в небесной короне луны.

– Хорошо, – только и вымолвила Чара, выслушав чужеземную речь. – В условленный час я открою Врата. Ради спасения тех, кто остался… – и не дожидаясь ответа, развернулась и поспешила прочь так быстро, словно за ней гнались.

В проёме портала снова стало темно. Кирия, очнувшись, помчалась за хозяйкой.

Чара была уже почти у стен Города, когда над поверхностью спящего океана взвихрился смерч. В мгновение ока он достиг бегущую человеческую фигурку и увлёк ее ввысь. Королева выхватила меч, но бороться с пустотой бесполезно – металл напрасно пронзал воздух. Вихрь пронёс человека над побережьем и бережно опустил на землю – далеко от притихшего Города.

Тяжело дыша, Чара крепко сжимала рукоять меча, утомлённая бесплодной борьбой с неведомой силой. Вокруг замерли огромные вековые деревья… Где-то в ночи гулко кричал филин. Послышался гул и земля под её ногами заколебалась. Не зная, откуда ждать опасности, Чара прислонилась спиной к ближайшему древесному гиганту, сжимая меч обеими руками. По земле поползла багровая трещина: глаза человека сузились от слишком яркого света, бьющего из подземелья, в лицо пахнуло жаром, – и она невольно отвернулась в сторону, боясь ослепнуть. Когда же она вновь повернула голову, – перед ней стоял человек. За его плечами развевался огненный плащ.

– Даниил! – выдохнула женщина, и меч сам собой выпал из её враз ослабевших рук.

Он порывисто шагнул к ней, и тут же остановился, будто что-то мешало ему. Она умоляюще взглянула на него: в её взгляде светилась такая тоска, такая нежность!.. Человек продолжал оставаться недвижим, и тогда она бросилась к нему, но он остановил её, предупреждающе вытянув вперёд руку:

– Не приближайся, ты можешь сгореть!