Хроники Шеридана

– Пусть это и не дядя Винки, – всхлипывала в ответ Рио, – но ведь я его знаю!..

У неё, правда, тоже оставалась слабая надежда, что всё её приключение – плод воображения.

Следующим же днём, пользуясь очередным отсутствием дядюшки, она снова проникла в его комнату – на сей раз, вскрыв замок, – и утащила картину. Опасное полотно нашло свой конец в костре, который они с Толстяком развели в укромном месте на берегу реки.

– Вдруг он хватится? – спросил белобрысый.

– Ему какое дело? – угрюмо ответила Рио. – Картина принадлежит моей семье.

У Бабушки она потом узнала как бы невзначай, что картина эта была написана Кагглой, ещё «в самом начале творческого пути, когда она только пробовала свои силы как художник».

– А почему Каггла стала рисовать? – задала вопрос внучка.

Бабушка удивилась:

– Но она всегда рисовала – с самого детства. Ведь ей, бедняжке, недоступны были другие игры. Потом кто-то из людей сведущих сказал её родителям, что у девочки – несомненный талант.

– А Каггла, она – злая? – не унималась Рио.

Бабушка задумалась.

– Нет… Может, она и досадует на свою судьбу, но никого в этом не винит. Хотя…

– Что?

– Ничего. Почему ты спрашиваешь?

Но Рио ничего ей не рассказала.

Потом она спросила у Кагглы:

– Почему ты рисуешь такие картины?

Ответом ей был недоумевающий взгляд синих глаз.

Промолчала Мэрион и тогда, когда рыжеволосая Рита заявила об исчезновении своего мужа – того самого, с тараканьими усиками: вышел, дескать, купить сигарет и с концами. Оказалось, пропавший был какой-то шишкой из отдела обеспечения секретности информации в Корпорации – у отца Рио могли возникнуть неприятности, вот она и промолчала. Да и кто бы ей поверил?..

***