Мур вцепился в Габриэль своим взглядом, ведь с того момента, как Ноэль окрестил девушку ведьмой – она вошла в его список подозреваемых.
Габриэль мило улыбнулась – ни румянец, ни испуг не коснулись ее лица. Она владела собой безупречно, но Лисц знал, теперь был уверен, что их глупый спор служил им лишь ширмой, предлогом, чтобы еще раз пригласить Джеса в поместье.
– Ах, господин Лисц! Зачем же вы напомнили господину Оксфольту о нашем пари? – кокетливо засмеялась она, – я так хотела выиграть, мне было на руку, что он все позабыл!
– Не ври, Габриэль, ты и сама обо всем позабыла, – закатил глаза Кристофер, небрежно бросая карту на стол.
Девушка улыбнулась, поджав снисходительно губы и наклонившись к своему жениху, прошептала:
– Ты считаешь себя самым умным, Крис, однако это первый признак того, что ты дурак, – и с этими словами она покинула их, грациозно зашагав по комнате.
– Как же вы будете ей это доказывать? Сложно что-то доказать женщине, особенно когда дело касается любви, – не отступал Мур, в полной мере наслаждаясь своим преимуществом в игре. И это вовсе не касалось карт.
– Господин Оксфольт видимо не собирался заходить так далеко, – подперев голову рукой, усмехнулся Ян, тоже получая наслаждение от того, что мультимиллионера так легко загнали в угол.
– Просто я совсем позабыл об этом, ведь то охотников разорвут, то госпожа Эйприл ножом размахивает, – оправдывался Джес, стараясь казаться беспечным. – Знаете, при таком раскладе легко позабыть о каком-то глупом пари, заключенным забавы ради.
– Отлично, – улыбнулся Мур, еле сдерживая волну ликования, что накрыла его с головой, – в таком случае, завтра вам придется провести весь день с госпожой Габриэль. Как должно быть она будет капризна – ах дамы! С ними спорить, себе дороже. Словом, я вам ничуть не завидую.
– Но завтра, – самодовольно заявил Оксфольт, ухватившись за спасательную соломинку, – мы с господином Беднамом хотели заняться бумагами и заключением некого экономического союза.
– Вы что! – нахмурился Лисц, продолжая распаляться, – сперва нужно уделить время даме, а уже после ее жениху, иначе ничего не выйдет. Вы же не хотите расстроить будущую госпожу Беднам?
Дьявольские огоньки заплясали в глазах Мура, и самодовольство Джеса медленно сползало с его лица, сменяясь унылым выражением.
– Куда нам торопиться, господин Оксфольт? – спокойно поддержал детектива Кристофер, – развлекайтесь, мы еще чувствую, долго отсюда не выберемся.
Беднам подозвал Мелвина распорядиться насчет ужина, а Лисц, воспользовавшись заминкой, наклонился к Оксфольту через стол и чуть слышно прошептал:
– Я выиграл.
Джес, сдерживая пылающее чувство горечи и отчаяния, лишь одарил сыщика презрительным взглядом. Он был уязвлен и поражен.
Безукоризненная и долгожданная победа при столь глупом и нелепом проступке противника опьяняла Лисца, придавая ему сил и уверенности. Он не мог перестать думать об этом, ни за ужином, ни наблюдая за самодеятельным концертом, что организовала Сьюзен. Как он долго ждал этого и не верил, что смог пробить броню самого невозмутимого и неприступного, скупого на эмоции, человека. Может Мур Лисц навсегда останется единственным в мире, кому удалось в свою пользу обставить самого Джеса Оксфольта – хитрого мультимиллионера, что играл с легкостью в карты так же, как и с экономикой страны.
5.
Погода оставалась верна себе и на следующий день – метель бушевала, ветер уныло завывал, словно устав сам от себя, а большая часть обитателей дома погрузилась в более мрачное и безысходное настроение.