Вампиры в Салли Хилл

– Хорошо, – сдалась она, – я не стану давить на вас… – тут Билл усмехнулся, но никто не прокомментировал это, – до свидания!

Мэр и женщина пожали руки, после чего бессмертное существо направилось к выходу. Хофер-младший, не дожидаясь полного исчезновения гостьи, бросает ей в спину:

– Уж лучше прощайте!

Томас в негодовании покачал головой, но не смог сдержать улыбки. На душе оборотня стало спокойней, ибо его отец всё ещё остаётся мэром, и он в полном порядке. Но надолго ли? Наверняка вампиры захотят избавиться от преграды в лице мэра-Хофера, нужно быть готовыми. Билл, ничего не разъяснив своему старику, покидает тёмный кабинет и летит к себе в комнату, чтобы подробно рассказать о случившемся Марго. Но он не знал, что и красноволосой ведьме есть что поведать своему товарищу. Эта ночь оставалась безлунной.

Страх

Боль – дешёвое пойло для твоей отравленной души. Эти слова он повторял вновь и вновь, всё больше убеждаясь в их гениальности и чистом мотиве. А есть ли у него вообще душа? Конечно есть, ведь у каждого человека под оболочкой скрывается невидимая материя, которую невозможно коснуться, почувствовать и вдохнуть её аромат. Раньше Генри казалось, что он – сломанный парень с каким-то дефектом. Друзья с его двора (это те давние времена, когда он жил в Бостоне) нерегулярно влюблялись в девчонок и дрались между собой за сердце той или иной красавицы, а Ридл в то время примерял разные роли охотников на привидений. Но с некоторых пор… Всё изменилось. Даже у ледяного принца есть сердце, и оно, к сожалению, разбито.

Блондин в последний раз со всей силой ударил перевязанным кулаком боксёрскую грушу, отчего та, в свою очередь, качнулась, и зашагал к стулу, где в ожидании своей надобности лежат бутылка холодной воды, чистое полотенце и конечно же его спортивная майка, которую он снял ещё час назад. Его тело пропитано потом, отчего и блестит на солнечном свету, проходящим сквозь форточку. В помещении витает отвратительная смесь запахов пота, сырости и краски, однако сам парень этого не замечает. Рельефная грудь и плоский живот быстро поднимаются и опускаются, сердце внутри бешено колотит, словно тот собственноручно потряс его. Пытаясь усмирить участившееся дыхание, Генри схватился за полотенце и немедля принялся протирать пот с лица и шеи. Ему однозначно нужен холодный бодрящий душ. Пять дней усердных тренировок дают свои плоды: если раньше руки блондина были тонкими, то сейчас их окутывают накаченные мышцы. И всё для того, чтобы устоять перед несокрушимой силой вампира. Отпив пару глотков на удивление вкусной и всё ещё холодной воды, белобрысый невольно задерживает хмурый взгляд на груде наточенных деревяшек – кольев и на усовершенствованном собственноручно арбалете. Что ж, теперь Марго поймёт, что парень вовсе не такой бесполезный слизняк, как ей может казаться. Отныне он сам отвечает за свою жизнь, и ни Билл, ни тем более ведьма Ван де Шмидт больше не станут рисковать собой ради его жизни. Не позволит. Ибо похожих ощущений, когда умерла Скай, Генри больше не сможет вынести. Кончено. Ещё секунды две изучая белые колья, бостонский парень перекидывает через оголенное плечо влажное от пота полотенце и покидает домашний гараж, где осталась почивать оглушительная тишина.

* * *

Этот дом ничуть не изменился с моего последнего визита, а это было чуть ли не два месяца назад. Те же стены с дорогими обоями, та же антикварная мебель, шторы, полы. Единственное, что изменилось, так это отношение охраны ко мне – больше никто не проверяет мои карманы, не спрашивает моего имени и кем я прихожусь Хоферам. Поэтому я спокойно прошла двор и не успела постучаться в дверь, как на пороге меня встречает улыбающаяся во все тридцать два зуба Адель. Её темные густые волосы собраны в аккуратный пучок, взгляд сдержанный, но тёплый. Сразу видно, что женщина на работе – никаких посторонних движений и эмоций. Лучи солнца, достигшего зенита, слепят домработнице глаза, потому она сильно прищуривается, отчего уголки рта слегка натянуты вверх, словно улыбка.

– Добрый день, Марго. Как твои дела? – вежливо спросила Адель, впуская меня в дом.

Я скинула с плеч бретельки рюкзака и положила его на пол, рядом со шкафчиком для обуви, однако служанка мигом поправила меня, спрятав портфель в надёжное место – в гардероб с верхней одеждой. Мне нравится то, что отношения между мной и Адель изменились. Кажется, все стали относиться друг к другу тепло. Больше никаких «мисс», «сэр» и тому подобной фигни. Это же чудесно.

– Спасибо, всё нормально, – мой голос показался мне слишком тоненьким. Такое бывает, когда я хочу показаться излишне вежливой и доброй девочкой, но частенько перебарщиваю с этим…

Женщина одобрительно кивнула, тем самым давая понять, что милая и короткая беседа окончена. Я и не против. Нужно перейти к делу. Только мой рот собирался спросить Адель о геолокации Хофера-младшего, как из-за угла появляется молодой человек со взъерошенными волосами и в домашней майке, на которой изображён Дарт Вейдер. Увидев его домашнюю одежду, меня начинает щекотать от смеха, поскольку смотреть на Билла не в традиционных классических штанах с пиджаком – ощущение непривычное, к тому же майка для пятнадцатилетних ботаников! Уловив мой внимательный взгляд с огоньком, оборотень сразу почуял неладное и оглянул себя сверху вниз. Так, быстро прячем бегающие глазки, пока наша принцесска не вынюхала причину столь излишнего внимания.

– Я вас оставлю, – улыбнулась хозяину дома Адель и поспешила спрятаться где-нибудь в комнате, чтобы не мешать нашему разговору.

Билл почесал затылок и сонно поглядел на моё спокойное выражение лица. Пока парень собирал буквы в одно целое, я, меж тем, уловила запах ванили и цветов. Видимо, садовник на заднем дворе приступил к своим обязанностям.

– Как добралась? – откашлялся брюнет, скрестив руки на груди.

– Без пробок, – попыталась пошутить я и посмотрела по сторонам, – твой папа здесь?

Хофер твёрдо кивнул и указал пальцем в сторону левого крыла дома, где расположены две комнаты. Полагаю, именно там и находится кабинет мэра. Решив не затягивать с поставленной задачей, я засучила рукава чёрной блузки и нашла в шкафу свой рюкзак, ругая себя за то, что забыла о спрятанных предметах внутри.

– Мне нужно спокойное уединённое место, – сообщила я Биллу, захлопывая дверцу мебели.

Отчего-то кости ломило, а состояние было совсем ватным, как в угрюмую погоду, когда хочется топиться в чае и бегать глазами по книжным страницам. Однако улицы Салли Хилл освещает тёплое солнышко, но меня до тошноты пробирает хандра. Мысли в тумане. Размышляя над своим самочувствием и бодрым настроем Билла, я пропустила мимо себя то, как мы с брюнетом добрались до его спальни. Большая кровать не застелена, напротив, по ней будто прошёлся ураган «Катрина»⁹; на полу, возле комода с одеждой парня, валялись белые носки и какое-то полотенце. Господи, это больше похоже на свалку, чем на комнату, в которой спит человек. Возможно, волчья сущность даёт о себе знать? Или Хофер просто неряха. Отвращение, застывшее на моем лице, мгновенно сменяется удивлением и небольшим шоком, когда мои карие глаза замечают в десяти шагах от неубранной кровати беговую дорожку, подвешенную к потолку красную грушу, коврик для фитнеса и пару гирь разных масс. Ого.