Страж Монолита

Бобр кивнул.

– А кто тогда Хозяева Зоны?

– Так называемые Хозяева Зоны – это группа ученых, разработавшая проект «Исполнитель Желаний». Как вы понимаете, правительство не было готово пользоваться таким изобретением, вы подумайте только, стоит добавить мощности или разместить сеть монолитов по всей территории тогдашнего СССР или мира, и любое желание нашего Генсека было бы исполнено, это абсолютная тирания. Тирания миру! Таким ли вы видите светлое будущее? Чтобы пользоваться этим устройством, нужен бы был человек совершенно особой модели, с совершенно бескорыстными мыслями, но и это очень сложно. Ученые вынуждены были каким-то образом не допустить использования Монолита, поэтому они всеми силами сдерживали проект, и, надо отдать им должное, это были мужественные и великие люди! Они получили в свои руки такое оружие, которое гораздо страшнее атомных бомб, и они сами осознали, насколько Исполнитель может быть ужасен в человеческих руках. Вначале они хотели решить вопрос отбора людей, которые бы имели допуск к Исполнителю, мирным путем, и был создан Контролер. Да-да, молодой человек, Контролер был создан нами, в благих побуждениях не допустить людей с разрушительным содержимым к Исполнителю. Этот теперь безработный, живущий без должного ухода и одичавший… хм, Страж Монолита продолжает делать то, для чего он создан. Он проверяет мысли людей, и если там есть нечто несущее угрозу человечеству, он должен блокировать их и отводить в специальное помещение, но идеальный план контроля приходящих людей к Монолиту, конечно, не понравился правительству, в бешенстве оно начало репрессии. Часть великих ученых, этих светлых представителей человечества, тогдашние спецслужбы смогли вывести из строя или ликвидировать, их выкрадывали из квартир, из кабинетов и увозили, но часть успела запереться в одном из наиболее защищенных бункеров. Тогда правительство в отчаянной попытке ухватить Монолит инициировало первую аварию ЧАЭС, в надежде, что ученые выйдут из непригодных помещений, но группа светлых умов сопротивлялась, они назвали себя «О-Сознание», они подключили себя к управлению Исполнителем, залегли в автоклавы, это был их единственный шанс сохранить свое сознание и не дать Монолит в руки обезумевшего правительства. После аварии население было эвакуировано, Зона отчуждения, тогда еще просто Зона, была создана, и правительство ввело войска. Конечно, тайно и без огласки, но войска, как вы знаете, не прошли. Исполнитель был активирован, и на подходах у машин глохли моторы, у людей останавливались сердца. Штурм был проигран, никто не вернулся, все погибли, не сделав ни единого выстрела. Но были и другие подходы к группе «О-Сознание», которые они просто не могли контролировать. После этого штурма Хозяева начали создавать охранников для себя и Исполнителя, поскольку лаборатории все еще были функциональны, ЧАЭС не была заглушена, она продолжает генерировать электричество и по сей день, в этих лабораториях были выращены сотни видов мутантов для охраны наземных, подземных и других коммуникаций.

– Вы говорите, сотни? – сталкер поежился – Но ведь мы знаем только десяток или другой?

– Да, конечно, не все виды оказались конкурентны и жизнеспособны, мутанты создавались по принципу армейских подразделений. Пехота, диверсанты, бронетехника и прочее. Но это есть экосистема, и там существует естественный отбор, поэтому осталось всего несколько устойчивых видов, которых мы и знаем теперь. Но это, – профессор многозначительно поднял вверх указательный палец, – не исключает возможности наличия других вариаций.

– И как же сейчас? Что делают Хозяева Зоны? – спросил Егор, затаив дыхание.

– Ну что они сейчас могут делать? – раздумывая, произнес Сахаров и как-то странно посмотрел на Бобра. – Они умирают, ресурсы их физических тел истощены, цифровая копия сознания помещена в электронный носитель. Да, такое возможно, – задумчиво продолжал Сахаров, сложив руки на животе и мечтательно глядя вверх. – Если разобраться, товарищ сталкер, – произнес он особым голосом, – то мы с вами всего лишь облачко электронов. А какова природа электронов? По результатам многократных экспериментов они показали себя как частицы и как волна, все зависит от наблюдателя. То есть наблюдатель может одним своим проявлением преобразить волну в частицу, а частицу в волну. Вы же помните, е равно мц в квадрате? Кроме того, все указывает, что электроны не имеют геометрических размеров, тогда что же такое мы? Мы люди, состоящие из этой самой материи, составляющие которой не имеют геометрических размеров? Мы лишь сознание… помните «я мыслю, значит я существую», – он рассмеялся, – но это уже совсем другая история… Итак, о чем мы? А, да, Хозяева сейчас ищут либо тела-носители для продолжения развития своей мозговой деятельности, но это, оказывается, очень сложно сделать, наверное, так же сложно, как найти одинаковые отпечатки пальцев, либо преемников. Людей совершенно особых, выбираемых ими по очень специфичным критериям, но находятся и такие.

– А выжигатель тоже сделан, чтобы защищать Хозяев и Исполнитель? – вдруг, догадавшись, спросил Бобр.

– Это очевидно, сталкер, это очевидно. У О-Сознания много врагов, и это очень серьезные организации, все хотят получить Исполнитель… все.

– И группировка «Монолит» защищает Хозяев?

– И группировка «Монолит». Кто-то же должен уметь обращаться и поддерживать стареющее научное оборудование? Ну и стрелять, конечно.

Бобр взял уже остывшую чашку чая и пригубил.

– А как же вы говорите, что Зона живая? – спросил он, это, пожалуй, осталось пока единственным непонятным для него вопросом, чтобы, как выразился профессор, на сегодня «заполнить свой стакан».

– О-о-о, это очень интересный вопрос. Группа «О-Сознание», они же Хозяева Зоны, эти гениальные умы, конечно, не могут день и ночь только и заниматься тем, чтобы следить, чтобы их никто не нашел. Они создали, кроме агрессивной фауны, которую можно деактивировать несколькими способами, еще и других стражей. Локальные нестабильные физические поля, именуемые «аномалии».

– Вот это да! – выдохнул Егор, – А что же тогда такое артефакты? И как они работают?

– Ого, ну такими темпами мы с вами забредем в самую глушь, но позвольте, вы интересовались, живая ли Зона или нет? – напомнил Сахаров. Получив неоднократное согласное кивание головой, он продолжил. – Так вот, для того чтобы управлять сложной системой аномалий и биоценозом, был выведен определенный алгоритм действий регулирования среды и запущен через Монолит. Вы, наверное, можете себе представить, если бы чудовищная система воспроизведения мутантов и аномалий вдруг вышла из-под контроля? В конце концов, Хозяева тоже люди, хоть и хм… бывшие, и они еще помнят и желают рая для людей, но некоторые из них имеют совершенно иной взгляд на дальнейшую судьбу человечества, ну да это пока не важно, по крайней мере к вашему походу не должно иметь отношения. Итак, был создан алгоритм управления биоценозом Зоны, но что-то произошло, неизвестно точно что, но у этого алгоритма появилась своя воля, возможно, такой вариант и был заложен, поскольку для влияния на среду посредством Монолита нужно было использовать волны определенной частоты. Таким образом появилось нечто именующее себя «Зона» и достаточно обособлено от Хозяев регулирующее процессы, протекающие внутри периметра. Но поймите меня правильно, Егор, Зона – это не тот алгоритм регулирования среды и не та программа, которая была заложена вначале, теперь это нечто феноменальное, теперь это имеет свою волю, свою возможность самовыражения и, я бы сказал, познания себя через свои проявления. Вам понятно?

– Не уверен, профессор, что смогу понять действительно, но кое-что встало на свои места. Или, наверно, все, – тихо сказал Егор, поднимаясь со стула. – Я больше не буду вас спрашивать ни о чем, я, пожалуй, пойду. Скоро на выход, и мне нужно быть в форме.

– Идите, идите. Я дам распоряжение для своей экспедиции, выберите у нас на складе то, что вам будет нужно, и проконсультируйте в этом вопросе Валерия Степановича, – сказал профессор, провожая его взглядом.

Вечером, встретившись с Валерием Степановичем, они пошли на склад.

– Валер, слушай, мне тут профессор столько нового рассказал… – обратился он к беспечно жующему на ходу сушку ученому.