– Угу. – Я почти ничего не понял, и от этого мне стало ещё тоскливее.
– Я думаю, – «Вовка» отвёл глаза, – есть только один выход: ты должен привести какого-нибудь другого мальчишку и тем самым… э-э… спасти своего друга.
Я подавленно молчал.
– И ещё… По-моему, превращение можно совершить лишь тогда, когда идёт дождь или перед дождём… Наверное, это связано с тем, что атмосфера сильно разряжается, большая влажность, много озона выделяется…
…Гроза была страшной. А я бежал и бежал, к знакомому переулку, громко шлёпая по хлюпающим, бурлящим лужам, стараясь заглушить удары собственного сердца.
Увидел его сразу: мокрый жалкий комочек из чёрной слипшейся шерсти дрожал в подъезде, возле негреющей батареи. Я встретился глазами с затравленным, безнадёжным взглядом, как мне показалось, совсем человечьим…
Глубоко вздохнул, поднял взмокшего кота на руки, выдрал у него из зубов ключ, и шагнул вместе с ним в подъезд.
Я знал, что надо сделать, и иначе поступить не мог. Старался не думать, что теперь придётся добывать еду в мусорных баках…
– …Вот это подвальчик забабахали, да?! – восхитился рядом Вовка.
Я очнулся – из ушей будто вытащили вату. Огляделся.
Э, да мы же ещё в подвале, – вон, моя рука держит ключ… Я только что вставил его в скважину и даже успел раз повернуть… Так это что, мне привиделось?
– Ну что же ты, давай, – поторопил меня Вовка, блестя глазами от любопытства.
– Не подходит, – сказал я ровным голосом. – И тут не подходит… застрял.
– Чёрт, – расстроился Вовка, – а я так надеялся… А ну-ка, ещё попробуй.
Я сделал вид, что стараюсь с усилием повернуть ключ, а потом резко вырвал его из скважины.
– Дай я, – протянул к нему Вовка руку, но я приложил палец к губам:
– Ш-ш… Слышишь, идёт кто-то?!
Вовка замер.
– Надо выбираться, – я взял его за руку и решительно потащил к выходу.
Дождь уже прошёл, посвежело: и в воздухе разлился густой аромат душистого тёплого вечера.