А данное произведение написано в привычной здесь манере, правильным радланским языком, принятым в среде образованных людей.
Но что, если в том мире автор трактата разговаривала совсем не по-русски? Вдруг она англичанка или немка, или француженка. Да кто угодно! Разве что негритянку или азиатку сложно представить в роли жены городского советника. Но, возможно, в Нидосе подобные браки уже в порядке вещей?
Со двора донёсся требовательный стук в ворота.
Встрепенувшись, Ника подбежала к окну и осторожно выглянула в щель между планок жалюзи.
— Иду, иду! — отозвался Жаку, на ходу вытирая руки замызганной тряпицей.
— Кто там? — сонно пробормотал Птаний, с видимым усилием отрывая голову от подушки.
Но прежде, чем девушка успела ответить, на улице кто-то зло рявкнул:
— Открывай, проклятый бездельник! Делать мне больше нечего, как только тут торчать.
— Сейчас, сейчас, господин, — суетливо отозвался привратник.
— А-а-а, — зевая, протянул хозяин публичного дома. — Варас Кенериец.
— Кто это? — вполголоса поинтересовалась гостья.
— Торговец дровами и углём, — хмыкнул собеседник. — Тот ещё голодранец. Но уверяет, что приходится роднёй понтеянским Кенериям, поэтому и гонор как у аристократа.
Вновь посмотрев в окно, она увидела, как низенький мужчина с большим свёрнутым на сторону носом вводит на двор двух тяжело нагруженных ослов. Один вёз большущую охапку хвороста, другой — объёмистые, прикрытые плетёными крышками корзины.
Отпущенник, кряхтя, поднялся с кровати, натянул тунику, и обув сандалии, направился к двери, буркнув:
— Надо расплатиться. А то ещё скандалить начнёт. Пустой человечишка, но товар у него самый лучший, и берёт недорого.
Пока Жаку с Нвалием таскали хворост и наполненные корзины в сарай, а Кенериец приторачивал к седлу переданную ему пустую тару, владелец заведения лично спустился во двор и после непродолжительной беседы отсыпал в чёрную, как сажа, ладонь торговца горсть медяков.
Дождавшись, когда за ним закроются ворота, беглая преступница вновь угнездилась на лежанке, взявшись за изучение второй части трактата "О новых цифрах и способах исчисления".
Однако не успела она углубиться в чтение, как явился гостеприимный хозяин публичного дома.
— Я привёл раба убраться в комнате.
На миг Ника растерялась, не зная, как поступить? Остаться сидеть, делая вид, что поглощена чтением? Вот только по легенде сын ольвийского вождя Орли с трудом понимает даже разговорный радланский.
ebooksa