Поначалу тамошний привратник принял их за новых коскидов хозяина и даже осмелился поворчать, сетуя на их опоздание.
— Все уже давно собрались, господа. Господин сенатор вот-вот выйдет, а вы не торопитесь.
Проглотив обиду, регистор Трениума сухо назвал своё имя, напомнив, что именно его люди сегодня ночью принесли срочное послание для господина сенатора.
Ни мало не смутившийся невольник, отвесив низкий поклон, извинился, уведомив гостей в том, что хозяин приказал проводить господина Итура Септиса Даума к нему сразу, как тот подойдёт.
Оставив своего спутника дожидаться на улице у ворот, изрядно приободрившийся регистор Трениума вошёл на территорию городской усадьбы Касса Юлиса Митрора.
Следуя за рабом, он поднялся по мраморной лестнице к спрятавшейся в тени колоннады двери, миновал богато украшенную прихожую и оказался в переднем внутреннем дворике, где в ожидании выхода покровителя уже толпились сенаторские коскиды.
Прилично одетые мужчины разного возраста чинно прогуливались по мозаичным полам, негромко беседовали у квадратного бассейна с выложенным голубой галькой дном или с задумчивым видом стояли возле поддерживавших черепичную крышу колонн.
Появление нового гостя сейчас же вызвало всеобщее внимание.
Его узнали, несмотря на более чем скромный плащ, и над на миг притихшей толпой зашелестел недоумевающий шепоток.
— Кто это? Как Итур Септис? Тот, что самозванку посчитал своей племянницей? Какой позор не отличить мошенницу от аристократки! И у него ещё хватает наглости являться в приличный дом?!
Подчёркнуто игнорируя злобное шипение сенаторских прихлебателей, регистор Трениума гордо проследовал мимо длинного узкого стола, заставленного ярко начищенной серебряной посудой.
Молоденький коскид, с наигранным восхищением любовавшийся выставленными на всеобщее обозрение символами богатства своего покровителя, торопливо отступил в сторону, освобождая дорогу важному гостю.
Отодвинув край плотного занавеса, отделявшего семейную половину дома от деловой, провожатый сказал, делая приглашающий жест:
— Проходите, господин. Мой господин принимает ванну, но желает видеть вас немедленно.
За спиной Итура Септиса Даума кто-то насмешливо фыркнул.
"Негодяй собирается разговаривать со мной голым! — обида болезненно кольнула сердце регистора Трениума. — Словно я его раб или коскид".
Привычно подавив раздражение, он с тем же надменным выражением лица проследовал за привратником в полутёмный коридор, закончившийся высокой массивной дверью. Здесь проводник поклонился и отступил в сторону, явно давая понять, что дальше гость должен идти один.
Мрачно засопев, тот с силой толкнул тяжёлые, украшенные резьбой створки, и на него тут же пахнуло влажным теплом с ароматами цветов.
В квадратном бассейне, наполненном водой с лепестками роз, вольготно восседал сенатор Касс Юлис Митрор, а двое обнажённых юношей-подростков растирали губками его покрасневшую, распаренную тушу.
— Приветствую вас, господин Септис! — радушно поздоровался он, поднимая руку, позволяя рабу протереть гладко выбритую подмышку. — Какие такие срочные дела заставили вас забыть о трауре и явиться сюда в такую рань? Неужели отыскали-таки обдурившую вас самозванку и теперь желаете получить обещанную мной награду?
ebooksa