Атмосфера

Ерофеев, десять минут спустя все еще находящийся под впечатлением новости, почувствовал мощной спиной, как дернулась дверь и отскочил в сторону. И дверь его в этот раз не задела.

В тот день Ерофеев работал как автомат, однако, когда время перевалило за обед и уже двигалось к концу, голова его тяжело с проворотами и короткими отключениями, но работать все-таки начала. Труднее всего Ерофееву было не скатываться в самобичевание. Оттого, что он в сотый раз называл себя уродом, отвлекаясь на личную антипатию от продумывания дальнейших и на этот раз исключительно правильный действий, ничего с места не сдвигало и розыскать тетю Нюшу не помогало.

У тебя, Урод – очень спокойно говорил себе Ерофеев – нету нисколько времени. И если ты, Урод, ничего срочно не придумаешь, то тебе прощения вообще не будет. Куда тебя, урод, понесло? Да если бы голова у тебя не по уродски работала, ты бы никогда не втянул хорошего человека в такое! А теперь нужно найти в себе мужество и признать, что ты вовсе не сержант милиции и даже не мужик, а просто Урод! Ты ничего не можешь сделать сам. Поэтому собирайся, Урод, и иди сдаваться Ефимову. Вот так.

Ерофеев ввалился к Ефимову, когда тот уже собирался домой. Ефимов взглянул на Ерофеева и весело поинтересовался – сержант, ты что водки глотнул? Потом вгляделся внимательнее и показал на кресло перед начальственным столом – садись!

Когда молчание немного затянулось, Ефимов подогнал – ну, чего там у тебя, докладывай.

Я – Урод – брякнул Ерофеев – и снова замолчал.

Ерофеев пробыл в капитанском кабинете полный час. Первые минут пятьдесят говорил один Ерофеев. В начале первых десяти минут Ефимов совершенно неначальственным жестом обеими руками схватился за голову и почти до конца разговора ее не отпускал. Он не перебивал сержанта, не задавал вопросы, лишь когда Ерофеев замолчал, спросил – все? С тобой разбираться сейчас некогда, дисциплинарное наказание, комбинатор, получишь, даже не сомневайся. А сейчас надо решить, что делать дальше. Скажи, откуда у тебя уверенность такая, что именно немец людей убивает? Может ты не все рассказал, про запас чего оставил, может все же желаешь героем одиночкой сделаться?

Нет, я просто… ну кажется мне так.

Нет, Ерофеев, ты все-таки с дуба рухнул. Ты – сержант, говоришь мне – майору, что тебе так кажется? Ты вообще в своем уме? Ладно, хорошо, кроме «кажется» еще что-нибудь есть?

Нет.

Уверен?

Я все рассказал.

Ефимов встал с места, покружил по небольшому кабинету, выглянул в грязноватое окно и неожиданно раздавил окурок в земле цветочного горшка, прямо рядом с деревенеющем снизу стволом колючими лепешками торчащими в разные стороны кактуса.

Значит так Ерофеев, слушай мою команду – отдых отменяется, поедешь с нарядом к Мадьярову, прямо сейчас – будем брать. И никаких возражений, понял? И добавил не совсем понятную сержанту фразу – да и черт с ним с мэром. То же мне – начальство!

Через полтора часа Ерофеев снова находился в кабинете майора, но на этот раз присесть ему не предложили.

Ну вот, а ты, говоришь, немец – рычал Ефимов с совершенно зверским лицом. Нет, сержант, честные люди в бега не кидаются. Дома засаду?

Да.

Патруль на улице?

Так точно.

В ресторане?