Деньги пахнут кровью

Второй пункт: «Вмешательство в деятельность кооперативов государственных органов не допускается». Поэтому никаких проблем с властями по закону, если сильно не наглеть, не будет. Работай, греби лавэ лопатой, и живи на всю катушку.

— И как наколбасить такое бабло? — настороженно поинтересовался Саня.

— Да очень просто, — улыбнулся я, — Давай сначала разберем потребительский рынок. В нашей стране огромный спрос на зарубежную модную одежду, бытовую технику, различные вещи в силу их дефицита. Товаров, которые люди с руками отрывать очень много. Это художественные книги, джинсы, футболки, жевательная резинка, красивые плакаты с девицами в купальниках, фирменные кассеты и пластинки с зарубежными песнями, мебель, импортные или необычные кастрюли и чайники, картины. Об обуви, куртках, спортивных костюмах и прочих подобных вещах, я уже не говорю, разметут мгновенно.

Теперь давай рассмотрим возможности покупателей. У нас в стране проживает 280 с лишним миллионов человек. Это, примерно, 90-100 миллионов семей и взрослых людей, живущих отдельно. У большинства из них имеются солидные накопления на сберкнижках или наличкой. Потому, что в СССР, коммуналка стоит копейки, на курорты многие ездят по профсоюзным путевкам, оплачивая 10–20 процентов стоимости. А некоторые просто отдыхают скромно. На машины очередь на несколько лет, квартиры в большинстве случаев, выдает государство, через предприятия. В ресторанах прожигать деньги советский человек в своей массе не приучен. Да и выбор их не так уж и велик. Заграницу тоже далеко не каждого выпустят по путевке. Вот и получается, что у людей за годы скапливаются большие суммы денег, которые им просто некуда потратить. Да, можно вложится в кооперативную квартиру, но далеко не все на это идут. Зачем, если её можно получить бесплатно?

И смотри, что получается. Существует огромный товарный голод вследствие дефицита, а у потребителей имеются большие суммы денег, буквально миллиарды, которые им некуда потратить. Ты понимаешь, к чему я веду?

— В общих чертах, — неуверенно произнес гопник, — Но ты всё равно поясни этот момент.

— Да это настоящий Клондайк, Саня! Десятки и сотни миллионы людей имеют на руках огромную денежную массу и готовы потратить, по крайней мере, часть своих сбережений. При этом в стране существует огромный товарный дефицит. Тот, кто сумеет вовремя подсуетиться, и предложить людям востребованные вещи и услуги, озолотится, понимаешь ты это?

И ещё один очень интересный момент. В это же время, по задумке Горбачева и Политбюро, выйдет закон «О государственных предприятиях». Заводы, фабрики, производственные объединения перейдут на хозрасчет. Но главное, они получат право самостоятельно распоряжаться прибылью. И в том числе сотрудничать с кооперативами. Чтобы ты понимал, на счетах таких предприятий сегодня находятся очень большие деньги — десятки и сотни миллионов. Но они, по большей части, безналичные. А после выхода этого закона их можно официально переводить в кооперативы, например, за оказание, каких-либо услуг, или для покупки товаров. И обналичивать. И это второй шанс быстро разбогатеть. В первое время, государство не будет грамотно регулировать такую деятельность и для умных и предприимчивых людей открывается уникальная возможность, заработать десятки миллионов за короткое время.

— Ну не знаю, — товарищ задумчиво чешет затылок, сбивая кепку на лоб, — Как-то это всё фантастично звучит. И что ты предлагаешь?

— Тебе? Новую жизнь! — мой голос возбужденно звенит, заражая собеседника эмоциями, — Возможность не сдохнуть в тюрьме или от алкогольного отравления, а стать частью новой элиты страны, теми, кто сами строят свою жизнь, по своему желанию. Представь, тебе будет доступно всё. Через несколько лет снимут железный занавес, откроют границы, и лети, куда хочешь — в США, Канаду, Францию, Австралию, на тропические острова, покупай там дома, ухаживай за голливудскими актрисами и моделями.

И конечно, деньги — это свобода. Возможность дать детям образование, баловать жену красивыми подарками, жить в свое удовольствие. Понятно, что полной свободы не бывает. Богатые люди тоже зависят от различных факторов. Но возможности у них несравнимо выше, чем у бедных. А нищие, не имеют время на образование, не могут развиваться и уделять время увлечениям по простой причине. Им надо работать, чтобы банально выжить и не оставить семью без куска хлеба. В нищете даже самая яркая и беззаветная любовь уничтожается безжалостным бытом, превращаясь во взаимную ненависть, усталость и безразличие. У нищего и бездомного, за редким исключением, путь один — деградация.

— Нищие и бездомные? — гопник с сомнением смотрит на меня, — В СССР таких единицы. А образование вообще бесплатное. Учится могут всё, кому не лень. Ты шутишь?

— А ты подожди лет семь-восемь, — зловеще обещаю я, — Сам всё увидишь. При капитализме, к которому пойдет наша страна, появление нищих и бездомных неизбежно.

— Млять, — ругается Саша, — Как-то это всё фантастично звучит. Даже не верится.

— Не верь, — улыбаюсь я, — Дело твое. Я предложение делаю один раз. А принимать его или нет, решать тебе.

— Давай конкретно, какое предложение?

— Очень простое. Войти в мою команду. Вместе заработать деньги. И к старту законов о кооперации и государственных предприятиях, быть уже с солидными бабками для организации кооперативов. А дальше выходить на другой уровень и стать самыми богатыми людьми в стране.

О своих планах по преобразованию страны и о том беспределе, который начнется в 90-ых я благоразумно промолчал. Рано пока Сане об этом говорить. Да и объяснить, откуда знаю будущее, проблематично. Поработаем вместе, посмотрю на него, а там решим.

— Елизар, я в шоке просто, — Саша потрясенно смотрит на меня, — Откуда это у тебя? Ты же всегда был простым, как три копейки. Бухал с нами, на киче парился. А сейчас об экономике и деньгах вещаешь, как профессор какой-то.

— Сань, я чуть не отдал богу душу, — вздыхаю я. — Сколько можно повторять? После этого, всё воспринимается по-другому. Кардинально меняются взгляды на жизнь. А ещё в больнице книги начал читать, думать. Там моим соседям, постоянно новую литературу и газеты приносили. И они без вопросов, давали читать. А один вообще профессор исторических наук был. Вот и наблатыкался.