Нерождённый 4

Чувствую биение крови в висках — это означает только одно. Только одно — формула получилась. Вот только с Кайоши ничего не происходит.

Опускаюсь рядом с ним на доски палубы и вглядываясь в неподвижные глаза… мог ли Нир ошибиться?

Что если формула марионетки не сможет вытянуть душу Кайоши с того света? Что если…

Я не успеваю додумать — всё начинается!

Лицо Кайоши и кожа на его бледных бескровных руках вдруг чернеют, словно сгорая без огня, тело сводит судорога, заставляя выкручиваться в суставах. Я слышу крик боли через стиснутые зубы… крик, короткий, который переходит в стоны.

Нир ничего не сказал мне — может быть, сейчас нужно что-то сделать, как-то помочь Кайоши.

Тело его изгибается дугой, заставляя доски палубы скрипеть, а пальцы на руках скрючиваются словно от очень сильной боли.

И снова крик — на этот раз Кайоши разжимает зубы и его вой разносится над ночными пустошами, заставляя затихать хидо.

Я бросаюсь к брату, но раньше чем добегаю тело его слабеет, и затихает, скрюченное, обугленное, кажется — необратимо мёртвое.

И потом я сижу рядом и жду.

Жду когда он вернётся.

* * *

Час или два — я не помню времени. Час или два — ровно столько потребовалось чтобы чернота из с его кожи сошла.

Да, примерно через час или два он заметил меня.

— Керо, — его сухие как камень губы с трудом выговаривают моё имя.

— Ты вернулся, — говорю я, пряча радость ото всей вселенной. — Ты вернулся и, значит, всё будет хорошо.

Я помогаю ему сесть, а потом быстро поднимаюсь на капитанский мостик — можно лететь на восток, мне сегодня никого не придётся хоронить.

Возвращаюсь и нахожу Кайоши уже стоящего на самом краю палубы — он еще слаб и я вижу его тонкие бледные пальцы вцепившиеся в ограждения.

Так странно — вокруг ночь и разглядеть ничего кроме звёзд невозможно, но взгляд Кайоши направлен прямо на, невидимое отсюда, пепелище Небесного Утёса. И на могилы близких, рядом с которыми я был готов похоронить его сегодня.

— Я ничего не помню, — тихо говорит он, когда замечает меня. Говорит не оборачиваясь — просто чувствует что я рядом.

— Ты умер, — говорю я. Нет смысла это скрывать.